– Не думаю, Хасан-бей. Против Османской империи им не выстоять даже в союзе с Испанией. Это они местных голодранцев смогли разбить, но войска повелителя обратят их в бегство. Да, их флот очень силен. Но войны в конечном счете выигрываются на суше, а не на море. А здесь у тринидадцев и испанцев нет шансов. Они взяли Алжир? Пусть им подавятся! Невелика потеря – кусок пустыни. В конце концов, эти алжирские шакалы сами напросились. Но дальше гяурам не пройти.

– Я был бы только рад этому, Давут-бей, если мои предположения окажутся ошибочны. Но давайте не будем торопить события. Сейчас наша задача – доставить важные сведения Кемаль-паше. А там уже он будет решать, что делать дальше…

Остаток дня прошел тихо. Никто «Аль Ясат» больше не беспокоил, стрельба в городе давно стихла, «Магеллан» улетел куда-то на запад, а тринидадские и испанские корабли не проявляли никакой активности. Хотя шлюпки между ними и берегом сновали весьма интенсивно. Что творится в городе, узнать больше не удалось. Но вот, когда солнечный диск уже почти коснулся горизонта, на «Варяге» начали выборку якоря, и вскоре он вышел из бухты в море. Сразу же после этого начали выборку якорей «Синоп», «Дмитрий Донской» и «Пересвет». Не прошло и часа, как эскадра из четырех мощных кораблей покинула Алжирскую бухту и направилась куда-то в западном направлении вдоль африканского побережья. Что вызвало заметное оживление в команде «Аль Ясат». Иван же внимательно смотрел в бинокль вслед уходящим кораблям и ждал. Голос боцмана отвлек его от раздумий:

– Хасан-бей, гяуры ушли!!! Может быть, попробуем вырваться?

– Обязательно попробуем, Мехмед-бей. Но не сейчас, а когда полностью стемнеет. Все боевые корабли тринидадцев ушли, остались одни «купцы». Не думаю, что там сильно утруждают себя наблюдением за рейдом. Про испанцев я вообще молчу. Тем более наше место очень удачное. Раньше выход закрывали «Синоп» и «Варяг», а теперь с этого края рейда пусто. Очевидно, в море что-то случилось, раз тринидадцы ушли так поспешно. Но нам это только на руку.

– Пойдем в Беджайю?

– Да. Наша задача – как можно скорее доставить сведения о сегодняшних событиях. Как знать, возможно, от этого зависит нечто гораздо большее, чем простое усмирение алжирских бунтовщиков…

Когда небо потемнело, и на нем вспыхнули звезды, в сторону восточного берега Алжирской бухты медленно продвигалась еле заметная тень. Легкая «Аль Ясат» могла идти на веслах, поэтому Иван решил пока что повременить с парусами, чтобы не привлекать внимания. Команда очень осторожно гребла, стараясь не шуметь, а он пристально вглядывался в ночную темень, стоя на руле. Вот остались за кормой последние корабли, стоящие на рейде. Впереди – открытая водная гладь бухты. Вдалеке возвышаются мачты тринидадских «купцов», хорошо различимые на фоне звездного неба. Но вокруг тишина, нарушаемая лишь плеском весел и скрипом уключин. «Аль Ясат» берет ближе к берегу, чтобы затеряться на его фоне. Иначе на ровной глади бухты ее обнаружить гораздо проще. Рейд со стоящими на нем кораблями удаляется все дальше и дальше. И вот, наконец, ночная тьма укрывает беглянку. На фоне темного берега обнаружить небольшую шебеку, идущую на веслах, невозможно. Но здесь подстерегает другая опасность – можно запросто вылететь на мель. Поэтому на носу самый глазастый из матросов Бахир всматривается в ночную тьму, чтобы вовремя заметить опасность, а боцман Мехмед постоянно контролирует глубину лотом. Наконец-то расстояние до рейда увеличивается настолько, что уже невозможно будет разглядеть паруса в ночной тьме на фоне берега. И «Аль Ясат», подхваченная попутным ветром, выскальзывает из Алжирской бухты, превратившейся в ловушку, и устремляется на восток. Туда, где ее ждут. Ждут и надеются на успех. И даже не подозревают, насколько все здесь изменилось в один день. Возможно, в Истанбуле этому сразу даже не поверят. Но жизнь расставит все по местам. История Средиземноморья снова сделала крутой поворот.