– Как только рампа опустится, не ждите приказа, Дэйв, сразу высаживайтесь!

Гектор резко повысил голос. Они проехали последние двести метров до вооруженного укрепления, которое, словно глазами палача, смотрело на них двумя стволами пулеметов. Берни наметанным глазом определял оставшееся расстояние.

На мгновение Гектору показалось, что Берни ошибся и они со скоростью шестьдесят миль в час врежутся в стену из мешков с песком. Он подобрался и крепче взялся за подлокотники.

В последнее мгновение Берни включил на полную мощность левый двигатель; одновременно Нелла включила правый двигатель на обратный ход. И оба разом нажали на педали тормозов. «Кондор» развернулся на сто восемьдесят градусов и с грохотом остановился; сопла его двигателей нацелились на пулеметы с расстояния всего сто метров.

Еще десять секунд Берни и Нелла заставляли двигатели реветь на полной мощности, одновременно тормозами шасси удерживая самолет на месте. Фюзеляж гигантского «Кондора» встал на дыбы, как дикая лошадь в ловушке, протестуя против невероятно жестокого обращения. Скорость газов, истекающих из двигателей, превышала скорость любого торнадо и достигла скорости звука. Этот поток сбросил с укрепления верхний слой мешков. Выхлопные газы подняли песок и гравий с полосы и стреляли ими, как пулями, в лица пулеметчикам, жаля глаза и кожу. Тяжелые пулеметы сорвало с мест и бросило на солдат, убив или покалечив большинство. Их обмякшие отбросило в глубь укрепления и ударило о его заднюю стену.

– Выключить двигатели! – закричал Гектор Берни, перекрывая грохот и ударяя пилотов по плечам, чтобы подкрепить свой приказ. Рев сменился мягким шепотом, и «Кондор» прекратил дикое вращение.

– Опустить заднюю рампу! – громко прозвучал в наступившей относительной тишине голос Гектора. – «Красные», вперед, вперед, вперед!

Приказ был лишним, но в горячке Гектор все равно прокричал его. Брюхо «Кондора» отделяло от земли четыре метра, так что рампе не пришлось далеко опускаться. Двенадцать человек из отряда Дэйва Имбисса бегом спустились по рампе и кинулись, к укреплению. Они перевалились через переднюю стену, спрыгивая внутрь укрепления с проворством голодных обезьян, лезущих на банановое дерево. Гектор приказал пленных не брать и не оставлять в тылу ни одного живого врага, но работать тихо. Внутри укрепления они почти не встретили отпора.

Пулеметчики и подносчики патронов были ослеплены и не могли сопротивляться. Большинство их уже лежали неподвижно, разбросанные внутри укрепления, как куклы капризного ребенка. Несколько человек катались по полу, воя от боли и вцепившись в лицо руками. Удар ребром ладони погружал их в молчание. Однако один солдат выбрался из укрытия, образованного ящиками с боеприпасами, за которыми он спасся от удара выхлопных газов.

Он добежал до узкого выхода в задней стене укрепления. Тогда Дэйв Имбисс поднял тяжелый окопный нож, который держал в правой руке, размахнулся и вложил в бросок всю тяжесть своего тела. Десятидюймовое лезвие полтора раза повернулось в полете и ударило бегущего между лопатками. Тот потерял направление, врезался в стену из мешков и медленно съехал по ней вниз, пытаясь обеими руками достать до рукояти ножа в спине. Потом кашлянул, и из его рта и носа в мешки ударил фонтан крови. Опустив руки, он переломился в поясе и ухнулся лбом в пол, словно молился.