- Чуть не забыла. – надув губы, говорит старейшина. – Об исполнителе…

Мне становится дурно. Ноги словно ватные. Я понимаю, к чему она ведет и начинаю мотать головой. Она не может заставить меня…

- Ангелина, ты ведь помнишь условия, на которых тебе было дано право остаться среди нас?

Задав вопрос, Александрина извлекает из все той же папочки, что держит в руках, какой-то документ и показывает его нам. Я не вижу текста, но тело все равно пронзает дрожь.

- Я, пожалуй, зачитаю. – усмехается блондинка и вновь возвращается к официальному тону.

Я уже слышала этот текст раньше. Я даже вспоминала о нем несколько минут назад, когда старейшина зачитывала приговор Вадима. Только вот в прошлый раз я даже не думала о том, что в том решении, которое, как мне казалось, сулило свободу, будет скрыт и мой собственный приговор.

- Любое постановление, принятое Советом Старейшин, не имеет права на обжалование и выполняется в обязательном порядке. В случае несоблюдения данного пункта колдунья приговаривается к высшей мере наказания.

Александрина прячет листок обратно в папку и тут же достает следующий, а я уже ничего не понимаю. Теряю связь с реальностью, мечтаю лишь о том, чтобы все это оказалось кошмарным сном. И чтобы у этой злобной блондинки, наконец, закончились эти чертовы листы.

На этот раз старейшина не читает, просто отдает мне документ, из которого следует, что из-за предшествующей инцидентам моей связи с Вадимом правильным решением будет избрать меня исполнителем наказания. Так сказать, и в напоминание о прошлых грехах, и во избежание будущих.

- Если есть какие-то вопросы, ты можешь задать их наблюдателю. Он здесь для того, чтобы протокол соблюдался беспрекословно. – бросает Александрина и указывает в сторону пожилого мужчины.

В отличие от нее, он не выглядит довольным. Часто смотрит на Вадима, но без злости, скорей устало, с долей понимания или даже сочувствия.

- Ну, раз нет вопросов, - прерывая повисшее молчание, продолжает старейшина. – тогда начнем.

Я не желаю занимать указанного места, но мое желание здесь не учитывается. Словно куклу против моей воли чужая сила ставит меня туда, куда нужно. Я давлюсь от отчаяния, но не могу открыть рот и выдать хоть звук.

Ужасная сцена. Беспощадный театр марионеток, в который я каким-то кошмарным образом попала.

- Давай же! – Александрина нервничает. Единственное, что я могу делать - крутить головой и шевелить руками. Я перевожу взгляд на нее и вижу, как напряжено лицо, как едва заметно прищурены глаза.

Она в шаге от триумфа. Вот она – победа, достаточно лишь протянуть руку.

Сейчас каждая секунда для нее подобна году, многим годам ожидания.

Я делаю вдох и на выдохе поднимаю взгляд. Смотрю на Вадима, который с легкой полуулыбкой кивает. Подталкивает, призывает сделать то, что даже звучит дико.

- Я даю тебе пять секунд, а потом делаю все за тебя. – голос старейшины вновь рассекает воздух. – Только учти, что при таком исходе ты отправишься следом за своим драгоценным Вадимом!

- Лина! – это уже Вадим, и я вновь сдаюсь, опускаю взгляд, не могу смотреть на него.