– Да есть у меня подозрение, – я тяжело вздохнула в ответ и с сожалением заткнула пробирку. – Как пить дать полковник, если вы из него успели препарат состряпать.

– Так. Чую, не все ты мне рассказала! – возмутилась Любовь. – Ну-ка, пойдем ко мне!

Я честно попыталась отбиться, но силы были неравны.

Разумеется, все я в кают-компании рассказывать не стала. Ну да, буду я всех подряд просвещать, как грязно Гаранина домогалась после этого шулика и чем все закончилось!

А вот сейчас скрытничать не стала, потому что наедине и по делу, для науки. Любовь – женщина серьезная, биолог, она над такими вещами смеяться не станет и подшучивать тоже, получится практически врачебная тайна.

Кроме того, раз уж начала рассказывать, заодно поделилась с Любой и окончанием своего «курортного романа». В прямом смысле – пожаловалась, но уж очень хотелось высказаться. Потому что остыть я, конечно, остыла, держала себя в руках и не рыдала от жалости к себе, но все равно было горько, обидно и даже больно. Особенно потому, что вроде бы ничто не предвещало подобного резкого разрыва, и Гаранин выглядел заинтересованным и увлеченным – мне, чай, не пятнадцать лет, чтобы не замечать подобных вещей. Не верилось, что он все это время только изображал интерес.

Или просто не хотелось верить?

Любовь подытожила этот рассказ коротким и веским: «Ну и дурак!» Чем сразу же исчерпала тему, потому что добавить мне было нечего.

Зато история с полковником положила начало уютной женской болтовне под чай с галетами на одну из основных женских тем: о мужских достоинствах и недостатках. При своей громогласности и видимой авторитарности Любовь оказалась отличным, понимающим собеседником, очень хорошо умела не только рассказывать, но и слушать.

Все-таки мне очень повезло с составом подобравшей нас экспедиции. И добродушная Любовь, и умница Базиль – замечательные люди. Отличная реабилитация после куйков и их соседей.

По Гаранину я, правда, все равно тосковала, но твердо решила переболеть и больше не возвращаться к этой теме.

В свою каюту я вернулась часа через два, в гораздо лучшем настроении, чем уходила.

Да, рассталась с мужчиной. Не первый же раз, может, даже не последний, и уж в любом случае – не конец света. Ну не нужна я мужику, что ж теперь! Насильно мил не будешь.

Нет, если совсем честно, так неприятно было первый раз и так обидно тоже. Я и с Антоном расходилась легче, и со всеми, кто был после него. Наверное, из-за проклятых экстремальных обстоятельств знакомства с Гараниным слишком я успела к нему прикипеть. Но это тоже пройдет.

Вот вернусь на «Черного лебедя» и закручу там с кем-нибудь роман, чтобы шумно и со скандалами на всю станцию. И непременно выговором от Баева. Надо же чем-то перебивать неожиданно сильные эмоции, которые вызывал во мне черный полковник! А он там еще глаза мозолить будет…

И – нет, это не результат мелочного желания отомстить. Просто древняя народная мудрость: клин клином вышибают. Я, правда, не знаю, откуда и зачем, но это уже детали.

Расстегивая на ходу халат, я шагнула в каюту – и чуть с воплем не выскочила обратно, потому что внутри кто-то был. Благо в следующую секунду включился свет, и я опознала этого «кого-то»: им оказался неоднократно помянутый за вечер начбез.