– И чем могли подтолкнуть тебя к такому шагу? – всерьез заинтересовалась я.

– Так сразу и не соображу, – пожал плечами полковник. – Но то я, а со стороны – разные варианты видятся. Женщина, например, могла подтолкнуть.

– У тебя отвратительное чувство юмора, я говорила? – уточнила хмуро.

Гаранин в ответ рассмеялся, но тактику сменил: вместо разговоров он просто меня поцеловал. И правильно сделал, это у него выходило гораздо лучше шуток. Да и пользы от поцелуев оказалось больше, благодаря им удалось легко и быстро выкинуть из головы мрачные мысли.

Расставание с человеческой цивилизацией прошло легко и буднично. Я, конечно, ждала не торжественных проводов и слез, а очередного подвоха и стрельбы, но обошлось. Не знаю, как наши исследователи все это организовали и что сказали аборигенам, только выпустили нас без каких-либо вопросов, даже про меня ничего не спросили, хотя охранники провожали очень странными взглядами.

Снаружи нас ждала уже знакомого вида машина, за руль Манеско сел сам. На поляне, куда мы добрались минут через двадцать, нашлась автоматическая спускаемая капсула – крошечная, всего раза в три больше аборигенского наземного транспорта. Антрополог затолкал нас туда, явно стремясь поскорее отделаться, махнул на прощанье рукой, и Гаранин задраил шлюз.

Внутри оказалось тесно. Шесть сидений в три ряда, низкий потолок, под которым даже я была вынуждена пригибаться. Перед передним рядом виднелся какой-то пульт, но через весь экран шла надпись «работает автопилот». Однако мы все равно устроились там: полковник на всякий случай, чтобы успеть среагировать, а я втиснулась рядом с бронированным начбезом за компанию, мне так было спокойней.

Оглядываясь, я с наслаждением вдыхала безвкусный отфильтрованный воздух. Пальцы то и дело норовили ухватиться за какой-нибудь предмет обстановки, чтобы убедиться в реальности происходящего и ощутить, наконец, привычные материалы.

– Никак не могу поверить, что все закончилось, – пробормотала негромко. – Долго они нас будут тут держать?

Ответить Гаранин не успел, приятный женский голос попросил активировать фиксирующие устройства и сообщил, что после этого проведут дезинфекцию и дадут команду на старт. Потом предупредил о перегрузках, велел сохранять спокойствие и заверил, что все системы работают в штатном режиме.

Впрочем, в кресла нас вжало несильно. Ощутимей, чем при старте на штатном челноке какого-нибудь большого космодрома, но не настолько, чтобы этого нельзя было терпеть.

Тихий гул давил на уши.

– Зар, а… что будет теперь? – спросила напряженно.

– Ты передумала? – усмехнулся он.

– Нет. Наверное, просто сложно поверить. Столько всего случилось, столько переживаний, и вдруг – такой тривиальный конец. Нам подогнали шлюпку, мы спокойно в нее погрузились. Я готовилась к чему-то большему, и теперь… тревожно.

– Нормальный конец, – отмахнулся полковник. Пару секунд помолчал, потом вдруг отстегнул перчатку брони и взял меня за руку. – Не дергайся, Вась. Так все и бывает при эвакуации с населенных, но неконтактных планет. Хотя иногда граждан Союза приходится у аборигенов красть. Иногда отбивать. А потом – долго лечить. Мы с тобой очень удачно попали, поверь.