Вздыхаю…
Он открывает глаза. Не моргая смотрит на моё лицо. Крепкий мужчина… даже тиопентал его не берет! Раньше проснулся, чем положено.
Глаза какие… Умереть нестрашно под его взглядом. Но если я сделаю то, что они от меня требуют, Сергей, скорее всего, забудет меня навсегда… От этой мысли грудь мою сводит, и нос начинает щипать. Вытирают тайком навернувшиеся слёзы.
Хочу, чтобы помнил меня…
Какая тебе будет разница, дура? Лучше самой все сделать щадяще, чем отдать его криворукому врачу! Смотрю на капельницу. «Зачем?» — спрашиваю себя в очередной раз и не нахожу ответа. Но интуиция требует сделать так. А женщины — дуры. Иррациональное всегда побеждает.
— Для чего это?
— Чтобы получился нужный эффект устойчивой амнезии перед ЭШТ необходимо поставить пациенту коктейль из определённых препаратов. Разве Глеб не сказал?
— Что-то говорил, да. А виски разве не выбривают, — касается своих гладко выбритых висков.
— Это на электрическом стуле выбривают. Чтобы наверняка… А здесь достаточно проводящего геля.
Открываю гель, смазываю на автомате Сергею виски.
Его губы подрагивают словно он силится что-то сказать. Отвожу взгляд, смотрю на быстро капающий детокс.
Маме и Ольги еще хочу позвонить. Вдруг, так выйдет, что больше не поговорим.
— Долго еще?..
— Раствор докапает… Я выйду на десять минут, позвонить. Ничего не трогайте.
С мамой говорю о всяких глупостях, моей несостоявшейся свадьбе и приближающемся дне рождения.
— Мам, я на твой счет временно деньги свои переведу, мне нужно, чтобы карта пустая была.
— Конечно. Если надо — переводи.
— Пока, мам. Я тебя люблю. Извини, что иногда грублю. Нервы…
Говорю еще что-то. В какой-то момент меня накрывает. И я скидываю вызов. На Ольгу выдержки уже не хватает. Пишу ей длинное сообщение. Это всё — на всякий случай, что лежит в кармане моего халата. Покурив в окно прямо в коридоре, возвращаюсь с заплаканными глазами в процедурную.
— Что-то случилось, Анастасия Андреевна?
— Нет. Аллергия на старую краску. Здесь всегда так…
Сергей слабо дергает руками. Я заглядываю в его лицо. Отошёл почти… но взгляд мутный. Едва ли понимает, что происходит.
Зачем я только капельницу ему ставила, дура? Как процедуру проводить? На живую?
— А я здесь инструкцию к аппарату читаю… — стоит у стенда Гузов. — Это амперы, а это вольты, да?
Выкручивает катушки на полную.
— Так мы его убьем.
— А мы его и так, Анастасия Андреевна, убьем… — за спиной перещёлкивает затвор пистолета. — Если Вы не будете придерживаться инструкций. Таков приказ.
— Насть… — беззвучно с трудом шевелит губами Сергей.
Звуков почти нет.
— Я буду придерживаться инструкций, — разворачиваюсь к тому, что за спиной. — Положите пистолет. Я боюсь оружия.
Он убирает его в кобуру. Глаза Сергея снова закрываются, он отъезжает.
Смотрю в глаза Гузову. Ненавижу…
— Сожги ему мозги к хуям, — оскаливается он на меня. — Осложнения у него. После травмы. Ясно?
— Хотите высокие токи, значит будут вам… высокие.
Снимаю тумблер предохранителя, что стоит на коробке сзади. Отвожу Сергею челюсть вниз, вставляю резиновую капу. Дергается всем телом. И тут же обмякает. Протягиваю ему ремень под подбородком, он нужен, чтобы пациент не выплюнул капу.