Ее руки упали. Уэллс, как было велено, опустился в ледяную воду. Он открыл глаза и успел удивиться проплывшей рядом флуоресцентной рыбе, а потом встал, хватая ртом воздух. Вода медленно стекала с него.

– Теперь, когда ваши тела очистились, я прошу вас очистить свой разум, – Сорен смотрела на пленников. – Не от знаний или навыков. Это дар самой Земли. Забудьте о своих убеждениях. Избавьтесь от того, что привыкли считать правдой. Вступите в наши ряды чистыми. Станьте сосудами, в которые Земля сможет излить свою мудрость – и тогда вы сможете встать на путь Защитника и войти в нашу общину, последнюю и единственную империю, если будет на то воля Земли.

– Если будет на то воля Земли, – повторил Уэллс вместе со всеми. Если притворяться, что он ведется на эту ерунду, то можно завоевать их доверие… и использовать против них самих.

– Ну а теперь, – радостно сказала Сорен, – будем праздновать! – Она улыбнулась и поманила их к себе. Первыми из воды вышли девушки, а потом мужчины.

Уэллс протер глаза от воды и увидел поодаль большое прямоугольное поле, поросшее травой. Там стояли столы, а на них – еда и питье. Когда Уэллс вышел из реки, невысокая женщина в белом протянула ему полотенце.

– Спасибо, – сказал он. В ответ женщина только моргнула и убежала.

Уэллс прошел на площадку, разглядывая полные еды корзины. Интересно, какие из них были украдены из его собственного лагеря? Этот бушель румяных яблок? Сладкий картофель? Булочки, испеченные из чужой муки? Уэллс взял всего понемногу и отошел от столов, разыскивая Грэхема и Эрика.

Он посмотрел на речной берег, где задержались две девушки. Они склонились друг к другу, как будто разговаривали. Блондинка нервно оглядывалась через плечо. Это были Гласс и Октавия. Что бы они ни обсуждали, их разговор был не настолько тайным, как им казалось. С поля на них смотрела женщина в сером. Гласс заметила Уэллса и что-то произнесла одними губами, но он покачал головой, тускло улыбнулся в ответ, пытаясь скопировать безмятежное выражение лиц Защитников, и жестом подозвал Гласс и Октавию к себе.

Он нашел местечко на одеяле рядом со стенами крепости и сгрузил туда еду. Через несколько минут подошли Гласс и Октавия, сели рядом. Уэллс заставил себя не смотреть на Защитников, которые оценивающе наблюдали за ними.

– Ты в порядке? – спросила Гласс, быстро обнимая его.

– Да. Продолжай улыбаться.

Она послушалась. Октавия тоже улыбалась, но совсем не так убедительно.

– Мы собираемся бежать, – сказала она сквозь зубы. – У реки привязано несколько лодок. Как только сможем, сразу побежим к ним.

Уэллс почувствовал, как в запястьях и на шее забилась кровь. Он продолжал улыбаться.

– Когда?

Фальшивая улыбка Октавии исчезла, когда девушка решительно сжала губы.

– Как можно скорее. Может быть, сегодня.

– Подожди, – прошептал Уэллс и тут же уважительно кивнул блондинке в сером, прошедшей мимо. Когда она отошла, он откусил кусок яблока и вытянул ноги.

– Что бы вы ни задумали, подождите. Рано еще.

– Почему? – Октавия сузила глаза.

– Еще не время, – ответила за него Гласс.