Сценарий первого фильма был написан в короткие сроки, и уже в новогоднюю ночь состоялась премьера «Старых песен о главном-1» (песни 40—50-х). Успех его оказался феноменальным: в часы демонстрации фильма у экрана собралась самая большая аудитория, а когда в продаже появились видео– и аудиокассеты с записью «Песен», их смели в одночасье. Этот оглушительный успех, который стал неожиданным даже для его создателей, вдохновил их на продолжение темы: в течение двух лет вышли «Старые песни о главном-2 (песни 60-х) и 3 (песни 70-х)».
Однако не все восприняли «ностальгические» эксперименты Эрнста как удачные. В ряде газет этот проект был назван «пошлым», «примитивным», «развесистой клюквой». Тот же А. Бубликов с нескрываемой издевкой писал:
«В той же тусовке уже тогда было модно любить народ: времена грошового эстетства проходили, и настало время платить по счетам. Тусовка заигралась в светскую жизнь, в пышность, в оторванность от масс. Эта довольно барская, а в основе своей холопская психология скоро привела к тому, что читателя стало безоговорочно воротить от светской хроники, от муссирования одних и тех же имен, – и эстеты срочно разлюбили утонченную, извращенную пошлость а-ля Серебряный век и полюбили простую, родную пошлость коммунальной квартиры с запахом борща и духом скандала. Тоже ведь эстетика, тоже стильность! Не все ли равно, какой стиль исповедовать? Люди, долгое время выступавшие идеологами богатства и пышности, стали с высоты своего положения приобнимать бедную тетю Маню и любовно щекотать небритого дядю Ваню. Таким образом они замаливали перед страной свои грехи: не надо нас ненавидеть, мы ваши, мы свои!..
Апофеозом пошлости стали «Старые песни о главном». Первоначальный посыл был откровенно ироническим: своего рода стеб над тоталитарной эстетикой. Но ввиду приближения думских, а затем и президентских выборов, ввиду стремительной переориентации на близость и любовь к народу ирония вытеснилась умилением. Стало модно восхищаться слониками, кисками на комодах, этажерками с кружевцем, песенками вроде «Ландыши, ландыши». Невыносимой фальшью отдавали старые советские песни в исполнении идолов тусовки. Вся эта клюква призвана была каким-то причудливым образом соединить насмешку над кичем и одновременно признание в любви к нему...»
Еще одним проектом Эрнста «ностальгического» толка стал «Русский проект» (рекламный сериал с участием известных киноактеров: Олега Ефремова, Зиновия Гердта, Нонны Мордюковой, Никиты Михалкова, Риммы Марковой и др.).
Вспоминает К. Эрнст:
«Русский проект» – такая отдушина для меня, потому что это тоже кино, пусть даже полутораминутное. И хотя телевидение в России замечательное, с вполне европейским уровнем развития, мы все-таки отстаем от мира по телевизионным формам. Они часто калькируют существующие формы, а всегда хочется придумать что-то оригинальное. Мы нашли такую форму – «Русский проект».
Все началось со сценария Дениса Евстигнеева, который никто не брал. Этот сценарий о 9 Мая в результате и стал первым роликом с Гердтом. И я подумал: а что, если сделать несколько роликов, в которых ты объясняешься в любви не только ветеранам, но и просто разным людям безо всякого повода? Я предложил Денису и Пете Луцику снять еще несколько роликов. Они написали 10 историй. Было довольно трудно обосновать финансирование этого проекта. Это странная идея: крутить полутораминутные фильмы между программами, которые не имеют отношения к рекламным роликам. Я всем говорил, что это социальная реклама. Хотя точно знал, что это не так, – социальная реклама призывает к чему-то: «Ввинтите лампочку в подъезде!», «Пользуйтесь презервативами!», «Позвоните родителям!». А наши ролики напоминают о том, что все мы нормальные люди, испытывающие нормальные человеческие эмоции. И западные фильмы, которые мы любим смотреть, и западная музыка, которую мы любим слушать, абсолютно не мешают нам любить свою родину и своих соотечественников...»