Кавина сорвалась с места и в сопровождении нескольких девчонок помчалась смотреть на свое отражение.

Остальные мгновенно расхватали куски надкрыльев и стали собирать с земли камни.

— Ты хоть понял, что ты натворил? — с улыбкой спросила Мерлью.

— Что?

— Ты их всех оставил без ужина. Они теперь не вспомнят про долгоносика до тех пор, пока не изведут на мелкие кусочки весь его панцирь.

— Нам больше достанется, — парировал Найл и потянул носом аппетитный дымок: — Кажется, уже созрел.

Утром Найл проснулся от громких недовольных криков:

— Ну здесь же оно было, здесь! Кто взял? Хватит шутить!

— Что такое? — недовольно пробурчал правитель, переворачиваясь на живот и морщась от боли в спине: все подстилки и покрывала остались рядом с пластиковым лесом, а спать без них на каменистой почве оказалось довольно жестко.

— Копья пропали, — ответила сидящая, обхватив колени, принцесса Мерлью.

— Куда они могла деться?

— Не знаю, — пожала девушка плечами, — но, как я поняла, пяти штук нет. Моего кстати, тоже.

Найл испуганно схватился за свое оружие — на месте.

— А где ты его оставляла, Мерлью?

— Здесь, рядом.

— Угу, — кивнул Найл. Сам он, по укоренившейся с дикарского детства привычке, во сне копье держал еще крепче, чем наяву. Мало ли кого обнаружишь рядом, когда откроешь глаза? У городской принцессы подобной привычки, естественно, не было. Правитель поднялся и громко спросил: — Ну, кто еще остался с пустыми руками?

В пропаже признались один парень и четыре девушки, среди которых он знал только Кавину, зачем-то прикрывающую ладошками колье на груди. Побрякушку она, естественно, сберегла.

— На обратной дороге пройдите через рощи, выберите себе древко для нового копья. Найл помнил, что нормальных, живых деревьев в долине практически не было, но для древка могло сойти и засохшее. Главное, чтобы оно подходило охотнику по весу и длине.

— У нас ни одного ножа не осталось для наконечников — напомнила принцесса. Мой нужен для свежевания гусениц и выделки шкур.

— А где мои скребки?

— Ну, — смутилась принцесса, — нож, согласись, удобнее. И травы лекарственные Симеон с его помощью собирает.

Похоже, ей просто не хотелось расставаться с последним ножом.

— Ну, если нет, — хмыкнул Найл, — значит сделаем копья без наконечника.

— Это как?

— Увидишь.

Путники доели долгоносика и двинулись в обратный путь — к выходу из долины. Подростки разошлись редкой цепью от склона до склона, подыскивая подходящие деревья для древок, а Найл поднялся выше, на пологий южный склон. Ему никак не давали покоя крупные скальные глыбы, внутри которых были выдолблены чьи-то жилища.

Вблизи эти сооружения вызывали еще большее удивление, чем издалека: было непонятно ни то, почему они не скатывались вниз, ни то, для чего предназначались. Лежащие без видимого порядка, разновеликие валуны размером от трех-четырех метров в диаметре до десяти-пятнадцати, полые внутри, они имели от трех до десяти окон, но ни одной двери. Из любопытства правитель забирался в некоторые из них, бродил по ровному полу, выглядывал в окна, шарил в пыли. Кое-где находились вестники далекого прошлого: мелкие стеклянные осколки разных цветов, маленькие кусочки пластика. Похоже, здесь действительно приложили руки люди, именно они сотворили это странное мертвое поселение. Но почему, зачем? Если это дома, или хранилища, то почему без дверей? Если здесь находились некие механизмы — то где их остатки: ржавая пыль, выемки для крепления, негниющие детали?