– По-моему, это более или менее точный пересказ того, что я только что сказал.

– Не совсем. Вирусы были порождены радиацией, но из этого отнюдь не следует, что сами вирусы были радиоактивны. Не сбивает ли нас с, э-э, толку употребленный вами термин «радиоактивный вирус» и ваши, э-э, фантазии о миллиардах радиоактивных трупов?

Доктор Пирсон с трудом подавил раздражение.

– Я же подчеркивал, что из-за смертельной опасности, которую широкомасштабном эксперименте, который, помимо всего прочего, может страшно пошатнуть наш общественный авторитет, наши данные неполны…

– Ах, да-да, точно. А теперь, если я вам еще не надоел, доктор Пирсон, у меня есть еще вопросы… Вы сказали, что вирус Б-23 возник в результате облучения? – спросил Питерсон.

– Да, сказал.

– Чем он отличается от штаммов, полученных доктором Штайнплацем?

– Мне казалось, что я достаточно прояснил этот вопрос: формой радиации, сопровождающейся красным свечением, неизвестного на сегодняшний день происхождения.

– Значит, вы не осведомлены о природе этой удивительной радиации и не можете воспроизвести ее в лабораторных условиях?

– Совершенно верно.

– Не приходило ли вам в голову, что она может быть идентична райховскому СОРу, то есть Смертельной оргонной радиации, получаемой путем помещения радиоактивного материала в органический контейнер, обитый железом?

– Полная чушь! Райх был шарлатаном! Сумасшедшим!

– Возможно… но столь простой и недорогой эксперимент… мы могли бы начать с вируса банального герпеса.

– Не вижу в этом никакой пользы… – Пирсон обвел взглядом стол. На него смотрели каменные лица. Он кое-что от них скрывал, и они это знали.

Доктор Пирсон посмотрел на часы.

– Боюсь, на этом мне придется прерваться. Мне надо спешить на самолет.

Питерсон поднял руку.

– Я не совсем закончил, доктор… Уверен, что для такой важной персоны, как вы, могут ненадолго задержать вылет… Итак, штаммы вирусов, полученные доктором Штайнплацем, хоть были и более контагиозны и более вирулентны, чем материнские штаммы, но все же вполне узнаваемы. К примеру, я говорю, к примеру, выведенное добрым доктором, бешенство, передающееся воздушно-капельным путем, можно все так же клинически диагностировать как бешенство. Даже если из вирусов сделать коктейль, воздействие отдельных ингредиентов можно будет без особого труда различить. Вы согласны, доктор Пирсон?

– Теоретически, да. Однако в отсутствие широкомасштабных опытов мы не можем сказать, не произойдет ли при этом дальнейшая мутация, которая затруднит идентификацию вирусов.

– Еще раз повторюсь. Суть моего вопроса заключается в том, что доктор Штайнплац начинал свои эксперименты с конкретными, известными вирусами… Доктор Пирсон, вы утверждаете, что вирус Б-23 появился в результате воздействия неизвестного вида радиации. Не хотите ли вы сказать, что этот вирус появился из воздуха? Скажем так: какой вирус, или какие вирусы, известные или неизвестные, мутировали в результате воздействия этой радиации?

– Рискуя повториться, я снова скажу, что ни эта радиация, ни этот вирус или вирусы в настоящее время не известны, – насмешливо ответил Пирсон.