— Давайте поступим следующим образом. Сейчас вы, Максим, возьмете мою коляску и доставите Наташу в губернскую больницу. Я передам записку главному врачу и надзирателям, которые охраняют Сергея Зараева. Вашу невесту тоже станем охранять, пока она будет находиться в больнице. Думаю, за это время убийцу мы схватим, иначе эти обязанности мне придется переложить на вас, сударь мой!

— Я не против! — усмехнулся Желтовский.

— Еще бы он был против! — с шутливой угрозой в голосе произнес Тартищев и подмигнул девушке. Она едва заметно улыбнулась в ответ, а он продолжал наставлять ее жениха. — После заедете в управление полиции. Постарайтесь, чтобы немедленно отыскали агентов Вавилова и Полякова. Передайте им мой устный приказ: Полякову мчаться сюда на всех парах, а Вавилову — ехать по адресу, где проживает Любовь Казанкина, сестрица вашей милой невесты. Наташенька, — повернулся он к девушке, — вы помните адрес сестры?

— Конечно! — Она приподнялась на локте. — 2-я Конюшенная, собственный дом Ярлыкова, десятая квартира.

— Прекрасно, — потер ладони Тартищев, — а вы случайно имя и фамилию ее кавалера не назовете? А то ваш жених все запамятовал…

Наташа растерянно посмотрела на Желтовского, потом перевела взгляд на Тартищева.

— Н-но я не знаю! Любаша его все Жако, да Жако называла… Я еще смеялась, что ты его как пуделя какого кличешь? Она обижалась, а потом опять за свое: Жако то, Жако это…

— Он что ж, француз? — изумился Федор Михайлович.

— Да нет, — вместо невесты ответил Желтовский, — наверняка наш ванька, российский, но, похоже, с фанабериями. Одеколон она ему покупала непременно французский, зонт — английский…

— А он ее чем же одаривал? — не преминул полюбопытствовать Тартищев.

— А об этом российская история умалчивает, — развел руками Желтовский. — С фанабериями-то он с фанабериями, а пробавляться за счет женщины не стеснялся, как самый примитивный жиголо.

— Я еще помню, Любаша рассказывала, как они встретились в первый раз, — подала голос Наташа. — Она спешила куда-то вечером и почти бежала по тротуару. И налетела на Жако. У него в руках была коробка с шахматами. Коробка отлетела на мостовую, и шахматы рассыпались. Уже смеркалось, и они едва не ползали на коленях по мостовой, чтобы собрать фигурки. Любаша вспоминала: извозчики их объезжали, свистели и смеялись над ними. И сначала Они с Жако крепко поругались, а потом помирились. Вот так и познакомились.

И еще она говорила, что он, хотя и в возрасте, но сто очков форы любому молодому даст… Вот и все, что я знаю.

— Да уж! — пробурчал себе под нос Тартищев и посмотрел на девушку. — Вы до коляски дойти сможете?

— Я донесу ее на руках, — произнес торопливо Желтовский.

— Нет, нет, — смутилась Наташа, — я хорошо себя чувствую! Только чуть-чуть голова кружится. Вполне достаточно, если ты поддержишь меня под руку, — и улыбнулась жениху.

Пока молодые люди ворковали в спальне, собираясь для поездки в больницу, Тартищев окинул взглядом комнату и спросил Желтовского:

— В квартире ничего не пропало?

— Нет, все на своих местах! — Он подошел к комоду и подергал его за ручки. — Замки не взломаны!