Логан почувствовал, что этот парень ему не просто не нравится, а еще и удивляет его.

— Да, в самом деле, — сказал холодно Логан, — многие так считают. Вы правы, и они правы.

В это время подающий вошел в центр.

— Так как вас зовут, скажите мне еще раз? — спросил Брюс Райан. — Дэн Логан?

— Да, первые буквы «Д» и «Л». Написать?

— Не беспокойтесь. — Брюс повернулся, чтобы выйти на поле. — Я просто так, на случай, если когда-нибудь доведется снова услышать.

Логан, пошел за Робби.

— Слушайте, мне пора идти.

— О, правда? — Парень явно огорчился. — Ну что ж, смотрите, мы здесь каждое воскресенье. Так что знаете, где нас искать.

— Спасибо.

Когда Логан ушел с поля, он решил зайти в «Баскин Роббинс». И еще ему захотелось выяснить, кто это — младший сотрудник Куперман.

К концу лета Даниэл Логан ориентировался в институте как у себя дома. Он понял: от него требуется не более того, что он сам требовал от себя, — усердная работа, и чем больше, тем лучше.

— Это место, — сказал ему Сеф Шейн во время одной из бесед, которые проводились все чаще, — последняя стадия в системе отбора. Как и Бог, институт помогает только тем, кто сам помогает себе.

Распорядок жизни Логана был таким же, как у всех младших сотрудников: три дня в неделю — работа в больнице, два других — в клинике с протокольными пациентами, которые лечились амбулаторно, а в промежутках — отбор новых кандидатов на лечение. Однако из всех младших сотрудников только работа Логана обходилась без критики.

Все просто: он строго придерживался протокола, как святыни, добиваясь сотрудничества даже с самыми трудными пациентами. Он так тщательно следил за каждым пациентом, так тщательно изучал историю болезни каждого, что способен был заметить даже малейшие изменения во внешности или в результатах анализов, благодаря чему несколько раз сумел предотвратить возможный кризис.

Старшие коллеги были потрясены его работой в клинике. Чтобы попасть сюда, пациент должен точно соответствовать профилю установленного лечения. Работая с пробами биопсии предполагаемых кандидатов, присланными местными патологами, Логан уже не раз обнаруживал неверно поставленный диагноз.

Казалось, все годы его учебы и практики — да черт побери, всей его жизни! — он готовился именно к такой работе. Скептик по натуре, опытный врач, он никогда не принимал за очевидное то, что было на поверхности. Он всегда сомневался и тщательно изучал даже обычные данные. И в отличие от большинства коллег способен был находить неожиданные варианты решения проблемы.

Занимаясь своими делами, он не задумывался о том, как некоторые коллеги воспринимают его успех. На их месте он, вероятно, чувствовал бы то же самое. В институте, более чем где либо, успех коллеги воспринимают как собственное поражение. Поэтому Логан пытался принимать как неизбежное возникавшие словесные перестрелки и относился к ним с юмором.

— Эй, — окликнула его как-то Барбара Лукас. Было ранее утро. — Ты уже готов? Мы как раз собираемся на обход с Ларсеном.

— И?..

— Ну и кто знает, сколько задниц тебе придется поцеловать.