Брэсфорд встал, нахмурив свои темные брови:
— Добро пожаловать, Уильям. Я думал, что ты поселился в Вестминстере. Что привело тебя так далеко на север?
— Приказ короля. — Мужчина, которого звали Уильям, вытащил бумагу из мешка, который висел на поясе, и передал ее Брэсфорду.
Изабель узнала в новоприбывшем Уильяма Мак-Коннелла, человека, которого она видела при дворе. Пока она вспоминала его имя, изучала его черты и манеру держать себя, у нее возникло дурное предчувствие. Он был похож на Рэнда габаритами и чертами лица, хотя волосы Мак-Коннелла были цвета барсучьего волоса, а не черные, линия носа была не такой четкой, глаза карими, а не серыми. В памяти всплыли распространяемые шепотом сплетни более чем годичной давности — это был единственный оставшийся в живых единокровный брат Брэсфорда, младший из троих. Тот, кто когда-то думал наследовать замок Брэсфорд, пока его не конфисковали после казни их отца.
— Что это? — спросил Брэсфорд, принимая свиток пергамента, развернув его так, что стала видна большая печать короля, вдавленная в воск, красный как кровь.
— Неприятное дело, по правде говоря. — Мак-Коннелл направил взгляд куда-то выше высокого стола, на семейные стяги, которые там висели.
— И какое же?
Его единокровный брат со скрежетом прочистил горло, голосом, который достиг самых удаленных углов комнаты, провозгласил:
— Рэндалл из Брэсфордов, вы обвиняетесь в убийстве ребенка, рожденного два месяца назад мадемуазель Жюльет д’Амбуаз. По приказу Его Королевского Величества, короля Генриха VII, в течение часа вы должны выехать в Лондон в компании вашей невесты, леди Изабель из Грейдонов. Там вы предстанете перед Королевским судом по обвинению, выдвинутому против вас.
Убийство. Гнусное убийство ребенка. Изабель сидела неподвижно, отказываясь верить, и едва могла принять последствия обвинения, тем не менее три вещи были ей смутно очевидны.
Не будет ночи, проведенной в постели хозяина Брэсфорда, если она должна была сразу же поехать вместе с ним в Лондон.
Свадьбы может и не быть, если его признают виновным в убийстве.
Проклятие Трех Граций Грейдонов не подвело.
ГЛАВА 3
Ярость пробежала по венам Рэнда, как кислота. Она прояснила его мыслительные процессы до такой остроты и чувствительности, что он смог приказывать паковать припасы для своих воинов и гостей, руководить продолжающимися хозяйственными делами в доме и приближающимся сбором урожая, в то время как мысленно ругал своего короля, который был также его другом. Или который когда-то был его другом, в дни их изгнания.
О чем, святые небеса, думал Генрих, обвиняя его невиновного в убийстве? Новорожденный младенец мадемуазель Жюльет д’Амбуаз, малютка с пухлыми губками, как у Жюльет, и бледно-голубыми глазами Генриха была румяна и здорова, когда Рэнд последний раз видел ее. Он стоял на страже на стене цитадели, когда маленькая Маделин, как назвала ее Жюльет, покидала Брэсфорд со своей матерью. Чтобы сопроводить свою любовницу к месту спокойного уединения, Генрих сам послал вооруженный отряд, под защитой которого младенцу не будет причинен вред.