– Я знаю, кто изображал призрака! – выпалил Опалин. – Это Свешников, сторож… Вчера он понял, что его песенка спета, сломал динамо-машину и сбежал… Его надо догнать! Скажи Яну, чтобы он заводил машину…

– Это твое дело, – буркнул Каспар, разглядывая завитки лепнины на поверхности стены. – Сторож меня не интересует. Он тебе нужен – ну и лови его.

– А потайная комната тебя интересует? Он знает, где она находится!

– Потайную комнату я и так найду с помощью Верстовского, – усмехнулся собеседник. – Кстати, у меня есть идея, где спрятаны электромагниты.

– В стенах, ты уже говорил, – нетерпеливо кивнул Опалин.

– Да не в стенах, а в колоннах. Ты был в кабинете Сергея Иваныча? Что, даже не обратил внимания, как странно там смотрятся колонны? Это же обычная комната. Кто сейчас подпирает потолок колоннами? Так что сдается мне, они там стоят неспроста… И напротив лестницы тоже.

Хотя светило солнце, глаза его ушли в тень и казались двумя провалами на бледном неподвижном лице. Все это составляло странный контраст с его тоном, в котором сквозило торжество. Он был близок к тому, чтобы свести счеты с прошлым, и Опалин поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется думать о том, что его собеседник сделает, когда наконец-то доберется до виновного.

– Значит, ты не хочешь мне помочь? – спросил Иван настойчиво.

– Ты зачем сказал Ермиловой о магнитах, а? – прищурился Берзин. – Я же тебя предупреждал. Предупреждал или нет?

– А откуда ты… – начал Опалин, но понял, что спрашивать бесполезно, и что Каспар узнал обо всем самым простым способом – подслушав. – Ладно! Я хотел посмотреть на ее лицо.

– И что?

Опалин пожал плечами.

– Либо она притворяется лучше всех на свете, либо и в самом деле ничего не знала. – Он сделал шаг назад. – Ладно, я пошел. Мне еще надо Свешникова найти.

Опалин не пошел, а побежал. Конечно, у него имелось оправдание – что время было не на его стороне и каждая минута промедления могла означать, что Свешников скроется от него; но едва ли не больше Ивану хотелось избавиться от общества Берзина. «Ишь, чекист… Комиссарствует! Машина, шофер… Не то что я – на своих двоих, и вертись, как хочешь… А все-таки – осел! Лопух я, вот кто… Перед глазами же у меня был этот чертов сторож… Купился! Уши развесил! Ищи его теперь незнамо где…»

Он забыл, что не завтракал, забыл о привидевшемся ночью скверном сне, забыл обо всем. Им владел охотничий азарт. Он еще плохо сознавал природу этого азарта, но чувствовал, что тот придает ему сил и гонит вперед; и азарт этот в своей жизни Иван будет испытывать еще не раз – так часто, что, может быть, он станет смыслом жизни – или подобием последнего.

Добравшись до деревни, Опалин бросился к Зайцеву.

– Свешников удрал! Не исключено, что с кладом… Он верхом, опередил меня! Кто-нибудь его видел? Кто его друзья, родственники, у кого он мог спрятаться?

Зайцев поглядел на него с изумлением и засыпал вопросами; Опалин в нетерпении отмахивался, но ему пришлось все же кое-что объяснить, и он не без удивления заметил, что собеседник не до конца поверил ему.

– Это уж… я даже не знаю… – пробормотал Зайцев, потирая лоб.