И про документы, про алмазную добычу Морока и Лютого мало, кто знал.

Но ни хрена следов мы так и не нашли.

Единственная бредовая идея о том, что сам Грач все замутил и на самом деле жив.

Но она реально бредовая. Ему резона нет. Вся власть и так ему принадлежала, а алмазы Лютого с Мороком ему на хрен не сдались. Больше потерял бы в этой драке за власть, что сейчас развернулась, чем получил бы с тех алмазов.

И мелкая сошка, что сейчас на Лютого переть и обыграть его пытается, скорее заглохнет, если поймет, что есть шансы на то, что я вернусь. Хвостом перед Лютым завиляет и войнушку свою свернет.

А вот он… Этот придет. Даже не сомневаюсь. И не удивлюсь, если ему и о подземелье, о месте моем секретном, станет известно.

Так что — ловлю на живца. И Даше здесь оставаться никак нельзя!

И так я дал промашку, позволив себе быть здесь с ней сейчас.

Но…

Это, блядь, сильнее, чем слабость. Это то, что никакая моя воля прошибить не может. Она…

— Уходи, Даша. И никогда здесь больше не появляйся. Здесь опасно. Я сам приду, когда будет возможность. Приду. Обещаю.

И знаю, что это будет ох, как нескоро. Тот урод не должен знать, что Даша мне по-прежнему дорога! Не должен! А, значит, пока я его не устраню, не светит нам с ней увидеться! Хотя не факт, что я, а не он меня. Знаю. Так думать, может, и слабость. Мысли такой допускать нельзя. Но я реалист. И прикидываю все варианты расклада. Всегда побеждать невозможно. Грач это очень наглядно мне показал.

— Как Регина? Ты ее нашел?

И снова ее искренний тревожный голос будоражит все внутри. Переворачивает.

Поражаюсь, как во всем этом дерьме, в постоянном фарсе, где в любой момент ударят ножом в спину те, кто заверяет в любви и преданности, мне удалось отыскать такое сокровище? Такой бриллиант? Реально ведь заботится. Не из вежливости. Тревожится. Переживает.

Раньше не понимал. Все проблемы — моими должны быть. Мне решать. Моими и останутся.

Но разве не в том настоящая любовь?

Сто, тысячи раз сдохнуть по-настоящему готов. За эту вот заботу. За тревогу в ее бездонных глазах, в которые проваливаюсь снова и снова. Даже когда их не вижу.

— Все в порядке с Региной.

Сжимаю челюсти. Опять до хруста. И кулаки так и ломятся засадить кое-кому и почистить его физиономию. Снова и снова.

— Ты нашел ее? Она в безопасности?

— Не так и не с тем, как бы мне хотелось, — цежу сквозь сжатые зубы. — Но да. В безопасности. Ее жизни уж точно ничего не угрожает.

И здесь все вышло из-под контроля.

Что брат, что сестра… Оба пошли своими дорожками, несмотря на мои старания.

Может, в этом и жизнь.

Каждый делает свой выбор. Никого не слушая. Как ни влияй. Как ни поясняй. Как ни контролируй.

Хотя… Кто бы мне тогда, пацану еще сказал, предупредил бы, до какой жизни я дойду и какова изнанка всего, что получу, выхвачу зубами от жизни? Послушал бы? Скорее послал бы на хер, рассмеявшись в лицо. Да. И они такие же. Свобода в их крови бурлит. Может, просто кровь у нас такая?

— Иди, Даша, — разворачиваюсь, последний раз прижимаю к себе. Как обезумевший снова вдыхаю ее запах. — Иди. Здесь не безопасно.