Алик все так же лежал на полу, но уже пришел в себя: глаза его были открыты. Лицо ребенка было испуганным и мокрым от слез.

Не-Женя, жуткое существо из ночных кошмаров, стояло возле них, совсем рядом, опустившись на колени.

Сама Полина… Это невозможно было вообразить!

Она больше не обнимала Алика, стараясь привести его в чувство. Вместо этого придавливала, прижимала мальчика к полу, с силой упираясь левой рукой ему в грудь. В другой руке она держала большой нож с длинным широким лезвием. Этим ножом она обычно разделывала мясо.

Еще секунда — и Полина убила бы ребенка! Не соображая, что делает, зарезала бы собственным ножом на своей уютной кухне.

«Он приказал мне! Синий туман… Я плыла в нем и радовалась и едва не убила невинное дитя! Господи боже мой!»

Время растянулось, как старая бельевая резинка. В каждую секунду умещалась целая жизнь, и каждая секунда этой жизни была длиною в вечность.

…Женя, волнуясь и заикаясь, делает ей предложение. Начало лета, они гуляют в парке, и любимый надевает ей на голову большущий венок из ярко-желтых одуванчиков.

…Муж забирает ее из роддома. Впервые несмело, чуть неловко берет на руки крошечную Соню, закутанную в розовое одеяльце.

…Полина и Соня катаются летом на карусели в парке: взлетают к бесконечному небу и пушистым облакам, которых, кажется, можно коснуться рукой, замирают от восторга и сладкого ужаса и дружно хохочут.

…Они втроем сидят на полу возле переливающейся огнями новогодней елки и разворачивают подарки. Глаза дочки светятся от счастья.

«Ну уж нет, сволочь! Тебе не заставить меня!»

В памяти неоновым огнем вспыхнули недавно сказанные слова: «Маленькое, хрупкое создание яростно сопротивлялось моему внедрению. Это крах: его не сломить, мальчик погибнет, а вместе с ним умру и я…» И еще одна фраза, произнесенная покойной дочерью: «Ты должна помочь папе! Вывести его отсюда!»

С хриплым, утробным рычанием («Неужели это мой голос?») Полина размахнулась и что было сил вонзила нож в горло чудовища, принявшего облик ее любимого мужа.

В последний миг лицо не-Жени озарилось злобным торжеством: он увидел взмах ножа, но еще не успел понять, куда направлен удар.

Через секунду ликование сменилось недоумением, выражение лица сделалось обиженным, как у ребенка, у которого отобрали игрушку. Пришло понимание того, что Полина собирается сделать.

Лезвие вошло в плоть неожиданно легко. Нанеся смертельный удар, Полина отшатнулась, не веря, что действительно сделала это.

Он вскинул руки, прижал их к горлу, надеясь закрыть страшную рану, через которую алым потоком утекала его жизнь.

Женя умирал, и внутри его умирал монстр, который погубил Соню и многих других людей, который вторгся в их жизнь, безжалостно разрушив ее.

Пытаясь уничтожить чудовище, Полина убила единственного мужчину, которого когда-либо любила, от которого родила дочь. Теперь он уходил из жизни у нее на глазах, и часть ее души погибала вместе с ним.

«Не может быть! Нет, нет! Произошла ошибка, просто ошибка!»

Но как исправить ее, как переписать набело этот кусок жизни, этот страшный, невыносимо жуткий день, когда ей пришлось стать убийцей?