— Знаю, знаю, малыш! — Она попыталась утешить его, принялась гладить по голове и плечам, но он этого не заметил, поглощенный своим горем.

— Но я не всегда мог видеть. Чаще всего я просто сидел один в каком-то… темном нехорошем месте. Мне там не нравилось, но я не мог уйти. А когда он разрешал, я видел, что все становится хуже и хуже…

«Только ему тут не понравится. Это нехорошее место. Здесь плохо!» — снова всплыли в памяти Сонины слова, произнесенные тогда, во сне.

— Мама умерла. И Саня с Илюшей. А тот, другой Алик был рад. Смеялся, ему было хорошо от того, что всем страшно… Люди умирали, и мне было так плохо, что хотелось, чтобы я умер! Если бы я умер, то другие бы жили. Но его никто не останавливал. — Алик замолчал, тяжело дыша. — Потом вы забрали меня… Нас с ним. Вы с Женей хорошие, а он так мучил тебя, так пугал! Соню тоже… Она была веселая и добрая, мне хотелось поиграть с ней.

Мальчик тихо заплакал, и Полина с трудом удержалась, чтобы тоже не разрыдаться.

— Я хочу сказать, что… мы с Соней все-таки подружились.

— О чем ты? — не поняла она.

— Соня иногда приходила ко мне… в то плохое место, про которое я говорил. Мы разговаривали.

— Правда? — Полина не знала, что ответить. Сердце колотилось, ладони стали влажными. — Про что же?

— Даже если ты умер, ты не пропадаешь насовсем. Соня так сказала. Ты можешь думать, и разговаривать, и бывать в разных местах. Только не так, как сейчас. А еще она говорила, что ей жалко меня и что кто-то обязательно придет за мной, прогонит того. — Мальчик обвил руками шею Полины и прошептал ей на ухо: — Она просила сказать, что очень любит вас, только ей не нравится, что вы все время по ней плачете. Так плачете, как будто бы Сони нигде нет, как будто не верите, что вы встретитесь. От ваших слез ей горько.

Никогда прежде Полина не пребывала в такой глубокой бездне горя и отчаяния и при этом не парила так высоко в небе от радости. Она не знала, что сказать. Да и не было на свете слов, чтобы выразить то, что она сейчас чувствовала. Вместо этого она покрепче обняла Алика:

— Нам с тобой нельзя сдаваться. Мы будем бороться с ним.

«Да уж, бороться! Только я и беспомощный ребенок против чудовища, которое может вертеть нами как ему вздумается!»

— Оно хочет навредить нам, — прошептал Алик. — Я знаю.

Страх в глазах мальчика был отражением ее собственного ужаса. Но это удивительным образом придало сил.

— Пусть так. Но мы справимся, слышишь? Я знаю, что нам делать, и сумею тебя защитить. Ты мне веришь?

Алик доверчиво посмотрел на нее и кивнул. Полина легонько отстранила его от себя, снова потрепав по волосам, и ободряюще улыбнулась:

— Одевайся, и я тоже пойду, оденусь, возьму кое-что.

— Мы убежим?

— Уедем к моей сестре. В другой город. Там он не сможет достать нас.

Полина выскользнула из детской и направилась в гостиную. Проходя мимо кабинета, она слышала мягкий перестук клавиш: Женя (вернее, не-Женя) набирал текст на компьютере.

Собраться нужно быстро, пока он не вышел и не попытался остановить их.

Полина взяла из шкафа и сложила в сумочку необходимые документы, карточки, взяла всю наличность, которая была в доме, и свои украшения. В крайнем случае что-то можно будет продать. Мозг ее работал четко, как автомат, просчитывая дельнейшие шаги.