– Ну конечно! – иронически протянул Ярослав. – Ты деморализуешь моего заместителя, ясно?

Варя набрала в грудь побольше воздуха и неожиданно для себя самой ляпнула:

– А почему ты решил, что это я его охмуряю, а не наоборот?

– Потому что я не слепой. Если ты, Тучина, строишь глазки, это понятно даже ребенку детсадовского возраста. Ты не умеешь хитрить, смирись с этим.

– Мне не нравится, когда ты называешь меня по фамилии.

– А мне не нравится, когда ты ведешь себя аморально!

Они замолчали и, тяжело дыша, уставились друг на друга.

– Разве в нашем контракте написано, что я не могу влюбляться? – спросила, наконец, Варя вибрирующим голосом.

– Нет, не написано! Но зато там написано, что ты обязуешься соблюдать интересы фирмы и так далее и тому подобное. В том числе поддерживать высокую репутацию этой фирмы.

– Это Чандлер сам все подстроил, а я тут ни при чем.

Мысль о том, что газеты пишут о ней всякую чушь, не могла не будоражить.

– Объяснение школьницы, прогулявшей физкультуру!

Ярослав стоял перед ней в джинсах и футболке. У него была отличная мускулатура. Как она и предполагала. Непослушная прядь волос надо лбом топорщилась сильнее обычного.

– Ты же знаешь, я только что рассталась с Владиком…

– И сразу перекинулась на Лаленко, да? Почему это женщины не могут жить, никого не угнетая?

Он тоже потихоньку остывал. Но все равно казался злым. Именно злым, а не сердитым, и Варю это неприятно пугало – никогда прежде у нее с Ярославом не было стычек такого накала.

– А если, допустим, Костя Петельников влюбится… в Тоню Мохову? – воскликнула она. – Ты его тоже вызовешь на ковер?

– Разве вы все не понимаете, что можете разрушить отношения в коллективе, причем бесповоротно? – спросил Ярослав, по-прежнему сверкая глазами. – Я полагал, что везу вас отдыхать, а вы устроили тут дом свиданий!

Розовый Варин румянец в одну секунду сделался свекольным:

– Ну знаешь!

– Твой Костя Петельников вместе с Мусей переселился в двухместный номер с семейной кроватью, да было бы тебе известно, – продолжал Ярослав. – Может быть, кто-то еще готовит мне подарочек? Я чувствую себя вожатым старшего отряда, в котором все подростки только и думают, что о любви и флирте. А то, может, и того похуже.

– Ты забыл, что мы, в отличие от подростков, совершеннолетние.

Ярослав прошелся по номеру, играя желваками. Потом усталым голосом сказал:

– Возможно, я погорячился… Но я точно знаю, что, если в коллективе начинаются массовые шуры-муры, фирма стоит на пороге потрясений. Рано или поздно романы закончатся, какой-нибудь из них закончится неудачно, и тогда последуют увольнения по собственному желанию.

– Ты боишься, что я закручу роман с Глебом, а потом уволюсь? – неожиданно догадалась Варя. Язык она, конечно, прикусить не успела.

Варя стояла лицом к окну. За окном сверкало зимнее солнце. И когда она вскинула глаза, они показались Ярославу ярко-синими, как у него самого.

– Да, я этого боюсь, – прямо ответил он. – Возможно, тебе кажется, что ты крутая, но на самом деле это не так. Ты как птичка, которая поет, не обращая внимания на грозящие опасности. – Он потер лоб ладонью. – Ты прекрасный переводчик, Варя, и я не хочу тебя терять. Глеб сложный человек… И очень сильный. Тебе с ним не совладать.