Апрель 1985 года вихрем ворвался в страну. Новый лидер внес немало перемен в жизнь страны и нашего политического учреждения в частности. Прежде всего конечно же великолепно организованная кампания борьбы за трезвость. По этому поводу созывались многотысячные партхозидеологические активы, учредительные собрания общества трезвости. В стране под флагом борьбы за трезвость закрывались ликеро-водочные заводы, вырубались виноградники. Было созвано и у нас учредительное собрание общества трезвости всея Москвы. Заседание вел неотразимый в своем красноречии академик Овчинников, тот самый, кажется, который приложил руку к уничтожению идеи создания ценнейшего биологического препарата — «голубой крови», полностью заменяющий плазму. В выступлениях приводились леденящие кровь цифры жертв алкоголизма, травматизма, дебильных детей.

В Доме политпросвещения было проведено общее профсоюзно-производственное собрание, на котором принято решение, что перестройка не пойдет на пьяную голову, а поэтому необходимо всем поголовно вступить в общество трезвости, уплатив вступительный взнос, и прекратить потребление спиртного на рабочем месте. Резким диссонансом прозвучала громкая реплика одной уборщицы, произнесенная сварливым тоном: «Пили и пить будут!»

Ко мне подходил парторг с вопросом о вступлении в общество трезвости. «Не могу, — отвечал я. — Я выпиваю. По праздникам и между ними».

6 октября 1987 года Б. Н. Ельцин встречался с дипломатическим корпусом в Малом зале ДП. В Доме в то время уже ходили слухи о его предстоящей отставке. В фойе Малого зала была развернута большая выставка о Москве (архитектура, искусство, торговля, промышленность и т. п.). В зале на пятьсот мест были оборудованы кабины для синхронного перевода. Начальство моталось из угла в угол, сдувая пылинки и переставляя цветочки, позабыв, однако, о главном: предупредить, как это делалось обычно, Мосэнерго о проводящемся ответственном мероприятии, чтобы по какой-либо причине не было сбоя в электроснабжении ДП. Тем более, что выставка, как это позднее выяснилось, потребовала дополнительного освещения с помощью мощных ламп.

Перед самым началом я сидел на ступеньках покрытой ковровой дорожкой лестницы своего зала, ведущей в фойе, наблюдая через окно, как одна за другой подходили к подъезду Малого зала черные лимузины с флажками всех стран, аккредитованных в стране. Вот подошла «Чайка» Б. H., он со спутниками поднялся на крыльцо центрального подъезда, где его встречало руководство Дома. Площадка перед Домом опустела. Все гости вошли в зал. И как раз в этот момент я увидел, как вдруг погасли огни в фойе Малого зала. «Наверное, встреча началась и, они решили притушить свет в фойе», — только и успел подумать я, как вдруг из центрального подъезда, прыгая через две ступеньки, пулей вылетел наш главный энергетик К. и, развевая полами пиджака, припустился к электрощитовой, которая находилась на Трубной площади с противоположной стороны Дома. За ним стремглав, мчались дежурные электрики. Пробежав стометровку в олимпийском темпе, они один за другим исчезали за углом. «Что-то произошло», — подумал я и направился по переходам в зону Малых залов.