Матвей сразу же потупился.

— Это как прикажете, Андрей Петрович… — недоверчиво, но с тайной надеждой, как на несбыточную мечту, ответил вестовой.

Андрей Петрович отослал вестового и сел за изучение документов, переданных ему Фаддеем Фаддеевичем. Быстро пробежав их глазами, он вернулся к Инструкции, подписанной императором, в которой в сжатой форме была сформулирована основная задача экспедиции:

«…Его Императорское Величество, вверив первую дивизию, назначенную для открытий, капитану 2-го ранга Беллинсгаузену, соизволил изъявить высочайшую волю касательно общего плана сей кампании нижеследующим:

Отправясь с Кронштадского рейда, до прибытия в Бразилию, он должен будет останавливаться в Англии и Тенерифе.

Коль скоро наступит удобное время в сем году, он отправится для обозрения острова Георгия, находящегося под 55 градусом южной широты, а оттуда к Земле Сандвичевой и, обошед ее с восточной стороны, спустится к югу и будет продолжать свои изыскания до отдаленнейшей широты, какой он только может достигнуть; употребить всевозможное старание и величайшее усилие для достижения сколь можно ближе к полюсу, отыскивая неизвестные земли, и не оставит сего предприятия иначе, как при непреодолимых препятствиях.

Ежели под первыми меридианами, под коими он спустится к югу, усилия его останутся бесплодными, то он должен возобновить свои покушения под другими, и не выпуская ни на минуту из виду главную и важную цель, для коей он отправлен будет, повторяя сии покушения ежечасно как для открытия Земель, так и для приближения к Южному полюсу…»

Еще и еще раз прочитав содержание инструкции, Андрей Петрович задумался.

«Фаддей, конечно, будет всеми силами пробиваться сквозь льды на юг, к полюсу, чтобы выполнить предписание государя. При этом будет, зная его характер, рисковать и не раз, и не два, ставя тем самым под угрозу гибели саму экспедицию. Это может в конце концов привести к конфликту с Лазаревым, мореплавателем, вне всякого сомнения, опытным и в меру осторожным и осмотрительным, много повидавшим на своем веку, несмотря на довольно молодые годы. А за плечами Фаддея только неуемная отвага и одно кругосветное плавание на «Надежде», да и то только в качестве вахтенного офицера, хотя Крузенштерн и выделял его среди остальных офицеров. Командование же фрегатом можно частично исключить из его мореплавательского стажа, так как Черное море — это лужа по сравнению с Мировым океаном. Вот здесь-то и могут сыграть положительное значение мои дружеские отношения с Фаддеем в качестве своего рода противовеса его беспримерной и бескомпромиссной неустрашимости. И какой же я все-таки молодец, что вызвал его на трудный для обоих разговор по поводу выяснения наших отношений! — похвалил он себя. — Зато, несмотря на возникшие при этом разговоре трения, теперь у меня руки развязаны…»

Затем взял в руки вторую Инструкцию от морского министра, содержащую подробные руководства по ученой и художественной части, касающиеся его непосредственной деятельности. Однако мысли его по-прежнему витали вокруг главной задачи экспедиции по отысканию земли у Южного полюса. Он откинулся на спинку кресла, продолжая свои размышления.