— Итак, господа, покидаем высокие южные широты. Лечь на курс норд! — решительно приказал капитан.

— Есть лечь на курс норд! — с готовностью отрапортовал вахтенный лейтенант Торсон.

— А с остальными землями пусть разбираются наши последователи. Надо же хоть что-то оставить и другим мореплавателям, — лукаво подмигнул Фаддей Фаддеевич Андрею Петровичу, наконец-то избавившись от мучивших его сомнений.

Было 30 января 1821 года.

— Господи, хорошо-то как! — восторженно промолвил Фаддей Фаддеевич, блаженно вытянув ноги в уютном кресле. — Ты можешь себе представить, Андрюша, — никаких забот, никакой головной боли. Поверь, никак не могу даже поверить в это…

— Отдыхай, Фаддей, отдыхай. Тебе-то за эти три месяца досталось больше всех других во сто крат. Сейчас можно и расслабиться, как уговорились ранее, — многозначительно изрек Андрей Петрович, кивнув на стол, накрытый по полной программе.

— По-хорошему, надо было бы пригласить и Ивана Ивановича, — задумчиво, как бы про себя, произнес капитан. — Но, к сожалению, нельзя, — тряхнул он головой, — служба есть служба! Мы ведь все-таки как-никак находимся не в гавани, а в открытом море.

Андрей Петрович разлил золотистую мадеру по фужерам.

— Давай-ка, Фаддей, выпьем за успешное окончание плавания в высоких южных широтах! Ведь краснеть-то тебе за него никак не придется!

— Спасибо за прекрасный тост, Андрюша! Я, честно говоря, после открытия острова Бородино стал словно другим человеком.

И друзья стоя осушили фужеры.

— Капитан Смит, конечно, подкинул нам дохлую кошку со своей Южной Шетландией, — не стал отрицать Андрей Петрович, усаживаясь в кресло.

— Да еще какую! — возбужденно воскликнул Фаддей Фаддеевич. — Я думал, что сойду с ума поле получения известия о ее открытии. Еще бы! Ведь одним махом могли быть перечеркнуты основные результаты экспедиции по открытию Южного материка!

— За Провидение, Фаддей! — снова поднял фужер Андрей Петрович. — От нас ведь, честно говоря, многое не так уж и зависело.

Фаддей Фаддеевич согласно кивнул головой.

— Надо было только всего-навсего отыскать эту самую Южную Шетландию, ни дна ей ни покрышки, имея к тому же весьма противоречивые координаты, — усмехнулся он.

— На то ты и мореплаватель не последнего десятка…

— И на том спасибо, Андрюша.

И друзья, осушив фужеры, дружно застучали по тарелкам ножами и вилками — свежий воздух на мостике и мадера возбуждали аппетит. Насытившись, капитан откинулся на спинку кресла.

— И какое же у тебя осталось общее впечатление от архипелага? — спросил он.

— Не очень-то радостное.

— Отчего же так? — удивился Фаддей Фаддеевич.

— А ты что, уже успел забыть про встречу с американским промышленником?

…Как-то в проливе между двумя островами встретили малый промысловый американский бот, и капитан Пальмер, прибывший на шлюп на ялике, посланным за ним капитаном «Востока», сообщил, что он уже четыре месяца находится здесь с тремя американскими судами, промышляя котиков, число которых заметно уменьшается. Ведь в разных местах архипелага находится до 18 судов, и между промышленниками случаются ссоры, но до драки дело пока что не доходило.