Бурный рост российской промышленности был прерван экономическим кризисом, начавшимся в 1898 г. Тогда правительство на поддержку бирж и промышленных предприятий затратило до 170 млн. рублей^>{618}. Но это лишь смягчило удар. Наглядное представление о его глубине, а также о цикличности развития российской промышленности дает динамика строительства железных дорог. 

Реакцией промышленности на кризис стало усиление ее монополизации в виде создания различного рода трестов и синдикатов, контролировавшихся в основном иностранным капиталом. Примерами могут являться такие синдикаты, как «Продпаровоз» (1901); «Гвоздь» (1903); «Продвагон» (1904) — 90% всех заказов на железнодорожные вагоны; «Продуголь» (1904) — до 60% добычи угля в Донбассе, контролировался франко-бельгийским капиталом, правление находилось в Париже; «Продамет» (1902) — председателем синдиката был представитель французских банков; «Дрожжи»; «Океан»; «Табачный трест» (1913); «Ропит» и т.д. В 1908–1913 гг. происходит быстрая монополизация банковского рынка в руках 7–8 крупнейших петербургских банков, «остальные провинциальные банки сошли почти на нет»^>{620}.

Монополизация промышленности привела к углублению кризиса, поскольку повышение нормы прибыли на монополистическом рынке достигается в основном за счет сокращения объемов производства. Так, «Продуголь» ограничил добычу угля, стараясь создать дефицит топлива, и цены на уголь выросли на 60%. В 1911 г. заводы Юга, входившие в «Продамет», сократили производство рельсов на 20%, подняв при этом цены на 40%. Деятельность международных нефтяных трестов привела к тому, что доля России в мировой добыче нефти упала с 51% в 1901 г. до 16% в 1913 г. и Россия утратила свое лидерство в добыче нефти. Цены на нефтепродукты на внутреннем рынке выросли в 3–4 раза. До начала нефтяного голода в России началось производство двигателей внутреннего сгорания, но из-за дороговизны нефтепродуктов оно стало сворачиваться. Под давлением общественности правительство в 1910 г. было вынуждено создать комиссию по выработке закона по ограничению монополий, подобного «антитрестовскому закону» Шермана в США. Но оказалось, что эта комиссия в основном состояла из представителей тех же монополий и никаких существенных мер по ограничению монополий она не предложила.

Для России мировой кризис отягощался разорением основного покупателя промышленной продукции — крестьянства, а завоеванию внешних рынков препятствовал сильный рубль, который завышал стоимость российских промышленных товаров. Мало того: иностранные рынки, так же как и русский, были ограждены высокими протекционистскими барьерами. И это была проблема не только России, но и всех развитых стран того времени. Колониальный рынок был уже поделен, и попытка захватить их силой неизбежно вела к войнам. Мир вступал в эпоху империализма.

Новый рост русской промышленности после русско-японской войны и революции 1905 г. обеспечит, прежде всего, резкое увеличение товарности сельскохозяйственного производства, последовавшее за отменой выкупных платежей, достигавших 80 млн. руб. ежегодно, и снижения таможенных барьеров после подписания в 1904 г. русско-германского торгового договора, что понизило цены на промышленные товары. Одновременно с этого времени государство, по словам С. Рыбаса, начнет поворачиваться лицом к деревне