К. Кавелин>{465}
Главная проблема России, «весь аграрный вопрос», о котором писали практически все экономисты того времени, заключался, по словам одного из лидеров славянофилов С. Шарапова (1907 г.), «в том, что голыми руками нельзя вести современного хозяйства, а вы заставляете это делать и барина, и мужика. Чтобы иметь высокую земледельческую культуру, необходимо, чтобы на каждую единицу площади обращался значительный оборотный капитал. У нас его нет…»>{466} «Недостаток капитала, — вторил западник М. Вебер, — является одной из главных причин низкой продуктивности крупных хозяйств»>{467}. «Во мне укоренилось определенное убеждение, — писал министр финансов России С. Витте, — что при современном устройстве крестьянского быта машина, от которой ежегодно требуется все большая и большая работа, не будет в состоянии удовлетворить предъявляемые к ней требования, потому что не будет хватать топлива (капиталов)»>{468} «Деревня все более и более разоряется и постепенно нищает, и никакая агрономия ей не поможет, пока не будет упрочено ее финансовое положение», — отмечал в 1903 г. С. Короленко>{469}.
Наглядным примером здесь может являться объем вносимых искусственных удобрений: в России он с 1907 по 1913 гг. увеличился более чем в 2,5 раза. Тем не менее, Россия продолжала отставать по данному показателю от своих западноевропейских и североамериканских конкурентов в 5–10 раз>{470}. Как следствие, по словам С. Витте, «при недостатке капиталов и при слабом развитии промышленности <…> в нашем земледелии все еще господствует хищническая экстенсивная система…»>{471} А ведь кроме сельского хозяйства деньги были нужны еще и на развитие промышленности…
Нехватка капитала впервые наиболее остро дала себя знать после Крымской войны, поставившей Россию перед необходимостью либеральных реформ и полностью расстроившей государственные финансы. Указ Александра II 1859 г. гласил: «устройство наших главных банковских установлений <…> более не соответствует современным обстоятельствам и требует коренного преобразования»>{472}. В 1860 г. казенные банки были ликвидированы и вместо них был создан Государственный банк[41].
Однако с самого начала радикальная либерализация финансовой сферы пошла неудачно: «Для ликвидации казенных банков были отвлечены из бюджета громадные суммы; кроме этого, ликвидация привела к уничтожению накануне крестьянской реформы системы поземельного кредита»>{473}. «Правительство, — пояснял современник событий М. Степанов, — отказалось от права распоряжаться <…> финансовым кредитом, и прекратило свое посредничество по взаимным <…> кредитным сделкам», что породило «у нас и всеобщий кризис, и всеобщий застой в делах, и всеобщее безденежье», повергло «в летаргию тот внутренний государственный кредит, который Россия создавала себе веками»>{474}.
Даже английский журнал Economist в 1863 г. откликнулся на преобразования в России недоуменной статьей: «Мы решительно не можем объяснить себе, по каким особенным причинам и соображениям русское правительство с необыкновенной быстротой и энергией разрушило свою превосходную и практичную государственноземельную кредитную систему, составлявшую прочный фундамент всей финансовой системы и обладавшую неоцененным свойством всегда регулировать количество менового средства в обращении по потребности в нем промышленности и торговли. Ликвидация этой государственной кредитной системы, как нельзя более соответствовавшей земледельческой стране, уже произвела расстройство в русском денежном обращении, поставила Россию на широкий, но скользкий наклонный путь займов и биржевых спекуляций»