Феномен опустевших деревень (Verwüstungen)[68] часто связывают с чумой, безжалостно бушевавшей в Европе главным образом в середине XIV века, или с войнами – Крестьянской и Тридцатилетней. Может быть, это и так, но не обязательно. Как раз в XIV веке сильно выросло число городов, а в уже существующих, несмотря даже на чуму, значительно увеличилось население. Многие из них располагались рядом с замками или дворцами землевладельцев. Города превращались в промышленные центры, сулившие людям работу, благосостояние и свободу. Поэтому, возможно, многие деревни в Средние века приходили в запустение только потому, что их жителей манили к себе города. Там они освобождались от крестьянских повинностей и оброка, могли получить гражданские права, недоступные для жителей деревень. У землевладельцев была, безусловно, своя заинтересованность в том, чтобы их подданные покидали деревни. При отказе от заселения части деревень и прекращении земледелия на относящихся к ним общинных землях землевладельцы могли расширять площади своих форстов. Так, епископ Бамберга, осуществлявший княжескую власть на своей территории, препятствовал повторному заселению заброшенных деревень, то же было и в Рейнхардсвальде под Касселем. Росла площадь форстов под Вюрцбургом, Геттингеном, Дессау, Магдебургом и во многих иных местах. Остатки церквей и жилых домов, перекрестки дорог, места работы углежогов, поля с характерным выпуклым профилем, полевые межи, затянутые сегодня лесом, рассказывают нам о том, что культурный ландшафт в этих местах выглядел когда-то совсем иначе.

Целый ряд форстов перешел в собственность городов, остро нуждавшихся в лесе, о чем пойдет речь в следующей главе. В пригородных форстах были введены в действие, вероятно, первые в истории конкретные меры по охране лесов. Так, уже в XIII веке запретили рубить некоторые леса под Франкфуртом. В 1343 году жителей Дортмунда обязали высаживать под их городом лиственные деревья. В 1368 году горожанин Петер Штромер впервые посадил семена сосны в Нюрнбергском имперском лесу. Его эксперимент прошел успешно, и впоследствии «сеяние хвойных деревьев» (Tannensäen)[69] проводилось здесь постоянно. Распространилось это искусство и в другие регионы, поначалу через специалистов, приглашаемых из Нюрнберга. К началу XV века сосны сеяли в городском лесу Франкфурта, в XVI веке – в Мекленбурге. Под Оксенхаузеном в Верхней Швабии высевали ель. Молодые посадки в лесу объявлялись заказниками, не только для защиты животных, но в первую очередь для сохранения самого леса. Иногда их даже окружали забором – таким образом землевладельцы и их лесная служба (Forestarii) запрещали любые виды пользования на охраняемых участках, прежде всего выпас овец и коз, особенно опасных для молодых деревьев. На запрет выпаса указывали и специальные знаки – укрепленные на шестах жгуты соломы. Еще и сегодня можно нередко наткнуться на такой знак, правда, чаще на сельскохозяйственных землях, он по-прежнему указывает пастухам овец, что им сюда нельзя.

В XV и XVI веках землевладельцы издавали многочисленные установления, направленные на охрану их лесов