Образцов то ли не умел читать по губам, то ли просто брезговал. И в результате услышал от переводчика:
— Я рад, что именно вас заинтересовал этот вопрос.
Джефф и Образцов гневно посмотрели друг на друга, набрали в нехилые лёгкие побольше воздуха… Но полноценный конфликт так и не разразился.
— Да вы нам уже весь мозг выели! — возмущался Леонид, а изумлённый американец узнавал от переводчика, что его русский коллега «восхищён повсеместным успехом американской парапсихологии».
— А у вас медведи по улицам ходят как по лесу! — кричал Джефф, но до майора фраза доходила в виде: «Несомненен приоритет России в сфере использования природы для её охраны».
Образцов попытался сделать коммуникацию более зримой, грубой и весомой, перейдя на английский, но добился противоположного результата. По непостижимой орглогике в процесс включился ещё один переводчик — с английского на русский.
После прохождения по цепочке английский — русский — эсперанто — английский российские претензии стали превращаться не просто в свою противоположность, а в нечто совсем уж ортогональное.
И когда вопрос Образцова «Какого лешего вы все страны поучаете и везде свои порядки наводите?!» преобразовался в сообщение «Моя школьная учительница географии в моей таёжной школе приучила меня к порядку», майор и капитан окончательно выдохлись. Ни одно оскорбление не достигло соперника. Ни капли морального удовлетворения не удалось выжать из дискуссии. Леонид и Джефф замолчали.
Убедившись, что вопросов больше нет и быть не может, генерал Шастель торжественно объявил:
— Я очень рад, что сегодня в этом зале царит полное взаимопонимание.
«А я как рада, — подумала Мари, — что сегодня в этом зале взаимопониманием и не пахнет! Пришлось бы разнимать этих бугаёв».
Переводчики скромно промолчали.
— Ну что ж, — француз приподнялся. — Я думаю, все мы заслужили по бокалу настоящего французского вина, специально доставленного сюда…
По сцене тревожной тенью промелькнул адъютант. Он припал к уху председателя Интеркошмарпола и что-то быстро зашептал.
Генерал Шастель выслушал адъютанта, ещё пару секунд побыл в полупривставшем положении и медленно сел.
— Господа полицейские, — неожиданно звучно произнес он, — ЧП.
«Сейчас он скажет, что ящик с французским вином разбился, и нам придётся пить чилийское», — подумал О.
Но генерал сказал совсем другое:
— Боевая тревога. Общий сбор.
И ударил молоточком по председательскому колокольчику, чего не делал ни разу за весь день.
И сразу стало ясно, почему не делал. Вместо того чтобы издать мелодичный звон, колокольчик взревел мощной сиреной.
Зал каменных учёных
Верите ли вы в коллективный разум?
А) Верю.
Б) Не верю.
В) Мне нужно посоветоваться с коллективом.
Из опросника «Разум и коллектив: есть ли точки соприкосновения?»
Потом мы раскурили трубку мира, выпили рюмку мира… В общем, всё закончилось дракой мира.
Х. Колумб. «А по-моему, Индия»
Трёх минут, в течение которых полицейские до отказа заполнили зал — впервые с начала конференции, русскому майору хватило, чтобы сгонять за дубиной и вернуться.
— Тревога-то боевая, — ответил он на удивлённый взгляд Мари. — И дубина боевая. Они, в общем-то, созданы друг для друга.