Это была угроза – и не пустая.
Когда я пишу эти строки, весь мир спорит о терроризме и террористических группировках, смешивая при этом категории: речь идет о двух совершенно разных группах. Первая – террористы почти для всех нас: для любого человека, который обладает способностью разглядеть истину, не живет в Саудовской Аравии и не работает на финансируемый шейхами мозготрест; вторая – отряды ополченцев, которых их враги называют террористами, а те, кто не питает к ним ненависти, именуют «сопротивлением», или «борцами за свободу».
В первую группу входят несолдаты, которые убивают гражданских без разбора для пущего эффекта и не метят по военным целям: они хотят не одержать военную победу, а сделать заявление, убить и покалечить людей, пошуметь, а некоторые также – почти наверняка попасть в рай. В этой категории – бо́льшая часть суннитских джихадистов из тех, что получают несоизмеримое наслаждение, взрывая гражданских: «Аль-Каида», ИГИЛ и «умеренные повстанцы» в Сирии, которые финансировались бывшим президентом США Обамой. Вторая группа планирует стратегические политические убийства: Ирландская республиканская армия, многие шиитские организации, борцы алжирского сопротивления, сражавшиеся с Францией, бойцы французского Сопротивления, сражавшиеся с оккупировавшими их страну немцами, и так далее.
Если говорить о шиитах и похожих группах на Ближнем и Среднем Востоке, их история, методы и правила уходят корнями в орден ассасинов, которые, в свою очередь, перенимали образ действия иудеев-сикариев времен Римской империи. «Сикарии» означает «кинжальщики»; своими кинжалами они убивали римских солдат и (в основном) иудеев-коллаборационистов, которые, по мнению сикариев, оскверняли свой храм и свою землю.
К сожалению, я кое-что обо всем этом знаю. В моей средней школе – Франко-ливанском лицее Бейрута – есть список «видных» выпускников. Я – единственный «видный» не потому, что стал жертвой успешного теракта или покушения на убийство (хотя салафитских врагов у меня достаточно, и они еще могут реализовать свои намерения – моя шкура на кону).
Ассасины
Самое интересное в ассасинах – то, что настоящие убийства[101] их интересовали постольку-поскольку. Они понимали, что такое недешевые сигналы. Они предпочитали покупать своих врагов. Манипулировать ты не можешь только одним врагом – мертвым.
В 1118 году Ахмад Санджар стал султаном тюркской Сельджукской империи, занимавшей Малую Азию (современная Турция), Иран и часть Афганистана. Вскоре после восхождения на трон Санджар, проснувшись, обнаружил у кровати воткнутый в пол кинжал. По одной из версий легенды, это было письмо, извещавшее Санджара, что кинжал в твердом полу предпочтительнее, чем в его, султана, мягкой груди. Характерное для гашишинов, они же ассасины, послание; они просили оставить их в покое, или поздравить с днем рождения, или снять их актеров в своем кино. Прежде султан Санджар пренебрегал мирными инициативами ассасинов, и они перешли ко второй части тщательно продуманного плана. Они убедили Санджара в том, что его жизнь – в