– Подруга.

Он улыбается.

– Рэйвен Карвер, собственной персоной, единорог.

Я тихо смеюсь и направляюсь обратно к домикам, но он не двигается с места.

Я снова встречаюсь с ним взглядом.

– Я хочу тихо попрощаться, а потом так же тихо уйду.

Я киваю.

– Удачи, Рэйвен, – искренне говорит он. – И спасибо тебе. Ты не должна была забирать ее труп или рассказывать мне о том, что случилось, или что-то еще, что ты сделала по ходу. На самом деле ты не должна была позволять мне приходить сюда сегодня ради этого.

– Последнее, чего я хотела, – это видеть тебя в день своей свадьбы, – поддразниваю я, и мы оба знаем, что это правда. – Но я хотела, чтобы все наконец было сделано.

Он понимающе кивает. Я думаю, он тоже хотел с этим покончить.

– Надеюсь, это место даст тебе все, что тебе нужно, – говорит он мне.

Мой взгляд скользит к балкону позади нас и мужчине, стоящему там и наблюдающему за нами.

– Уже дало.

Мэддок не сводит с меня глаз, пока спускается по лестнице, я жду на месте, позволяя ему подойти ко мне.

Он подходит, его глаза полны стольких вещей, ни одну из которых не нужно произносить, по крайней мере пока.

Мэддок заглядывает мне через плечо.

– Ты помог Кэптену слить информацию Донли о том, что в него стреляли. Это привело к созыву собрания, и в итоге все мы стоим здесь.

– Это было самое меньшее, что я мог сделать, – отвечает Коллинз.

– Ты не должен был ничего делать. Тот Грейвен, которым я тебя знал, не подумал бы о том, чтобы помогать нам.

Я ухмыляюсь, уткнувшись Мэддоку в грудь. Это самые близкие к благодарности слова, которые он когда-либо мог бы сказать Коллинзу.

Отлично справился, здоровяк.

– Как бы то ни было, я сожалею обо всем дерьме, которое я натворил. Я ухожу, и ты больше никогда не услышишь обо мне.

Мышцы Мэддока на мгновение напрягаются, а затем он говорит:

– Это ни хрена не стоит, но знание того, что ты будешь далеко от нее, будет меня радовать.

Коллинз смеется, и я смотрю на Мэддока прямо в тот момент, когда его глаза опускаются на меня.

Не говоря больше ни слова, Мэддок ведет меня вверх по небольшому холму к домику.

Его руки обнимают меня, и он утыкается головой мне в шею, вдыхая меня, его глубокий выдох – самое успокаивающее, что я когда-либо чувствовала.

Скрип старого деревянного крыльца заставляет его медленно отстраниться и развернуться, чтобы встать у меня за спиной, его руки все еще обнимают меня, ладони прижаты к моему животу.

Кэп, Ройс и Виктория выходят из хижины, в то время как Мак, Хлоя и Бас поднимаются оттуда, где они только что поставили несколько стульев для нашего завтрашнего костра – сегодня вечером мы недоступны ни для кого.

– Ты стрессанула, – поддразнивает Виктория.

– Отвали. – Я тихонько толкаю ее, не позволяя своей улыбке вырваться наружу. – Но на самом деле ведь нормальные люди не прыгают со скал ежедневно?

Все смеются.

– Это называется нервы, Рэйвен, – говорит Хлоя. – И нормальные люди учатся справляться с ними тогда же, когда начинают ходить, так что мы хорошо разбираемся в этом.

– Ради бога, – Виктория закатывает глаза, – все знают, что ты принимаешь «Ксанакс» перед всеми своими делами.