– Что-то я не чувствую никакого прилива сил, – пробормотал я. – Да и умереть прямо сейчас – не хочется.

– Почему прямо сейчас? – возразил с горячностью Саабер. – Даже в любом случае это произойдет не раньше чем через два дня.

Вот он и проговорился! Вот мои витающие подозрения и обрели почву под ногами! Как все просто: скормить первые щиты потенциальному хранителю и тем самым лишить зроаков возможности ими воспользоваться. Пусть хранитель изд охнет, но врагу ценнейшие трофеи в любом случае не достанутся. Я сам, собственным идиотизмом и глупыми наводящими вопросами, подсказал пленникам наилучший выход из создавшейся патовой для них ситуации.

А что мне поможет отказаться от такой щедрости? Правильно – артистизм!

– Ой! – схватился я двумя руками за живот. – Ай!.. Что это меня так скрутило! Воды! Дайте мне срочно чем-то запить! О-о-ой! Как больно!

Все шестеро заметались вокруг меня как переполошенные няньки:

– Где же ее взять?!

– Нет воды! Ничего нет!

– Разве только кровь!

– Точно! Но ты сможешь пить теплую?

– А? Ну отвечай же!

– Если он настоящий охотник – то сможет! Правда, парень?

На какой-то момент моя художественная самодеятельность сменилась удивлением.

– А где вы кровь возьмете?

– Да у меня ее с излишком! – радостно забасил гигант, закатывая рукав рубахи. – Ты только сядь чуть ниже, потому как посуды для сбора нет. Эх, жаль, резануть нечем!

– Я прокушу, – с готовностью предложил один из охотников.

Я, конечно, пока благоразумно помалкивал о моем швейцарском ножике с набором универсальных лезвий, ну и понятно, что совсем не поверил в подобную жертвенность.

– Да нет, я не смогу.

– Ерунда! – продолжал гигант, силой усаживая меня на пол и с самой искренней жертвенностью поднося руку к моему рту. – Ты просто закрой глаза и представь, что это теплый бульон, и глотай спокойно. Кусай!

Его товарищ уже стоял на коленях рядом со мной и с резким, решительным выдохом потянулся раскрытой челюстью к венам на запястье.

– Стойте! Не надо! – выкрикнул я. – Это же людоедство!

– Да нет, – словно маленькому, несмышленому ребенку принялся втолковывать Саабер. – Просто иногда при сильных болях рекомендуют попить свежей крови, так щит быстрее успокаивается.

– Человеческой?

– Да нет, любого животного. Но когда нет козы или курицы под рукой, то и человеческая сойдет.

Кажется, меня сейчас напоят насильно кровью, и я против собственной воли в последние часы своей жизни стану людоедом. Тогда только и останется, что немедленно повеситься на собственном ремне: такого ужаса я не выдержу морально. Поэтому я опять воскликнул:

– Стойте! Подождите немного. Уф! Мне, кажется, полегчало. – Прислушался к себе, потрогал за живот. Потом встал на ноги и прошелся по нашему месту заточения. – Да, боли прошли. Испугался, видимо, щит моих конвульсий.

При этом я постарался так и двигаться, чуть ли не делая на ходу производственную гимнастику и усиленно дыша носом. Ну и расстояние между собой и охотниками старался выдерживать самое безопасное, с моей точки зрения. Не помогло.

Компания о чем-то интенсивно пошепталась, а потом Миурти кошачьим шагом устремился ко мне и решительно произнес: