Под разглагольствования двинутого на физкультуре большевика варево созрело. Катя попробовала, передала ложку Пашке:

– Ничего, съедобно. Давайте остатки сухарей. Завтра, если ничего не подвернется, придется обедать по-французски – лягушек ловить. Они и без сухарей пойдут.

Вита застонала. Герман посмотрел на нее с сочувствием.

Впрочем, ведьмовская похлебка оказалась вполне съедобной. Не помешал бы перец, да и соль уже заканчивалась. Ложек было всего две. Герман хлебал по очереди с Витой. Девочка ела аккуратно. Губы у нее были запоминающиеся – чувственные, совершенно не славянские. Странно, что раньше не замечал, – совсем зеленоглазая со своими деликатесными ужами и мухоморами с ума свела.

– Екатерина Георгиевна, надо бы сегодня пост сдвоенный поставить, – заметил Пашка, разочарованно заглядывая в опустевший чугунок.

– Истинно, – Вита передернула плечами, – я кушаю, а в спину словно смотрит кто.

Катя окинула взглядом компанию – действительно, все кроме Прота были при оружии. Даже Вита держала «наган» на подоле.

Предводительница язвить и издеваться не стала, только вздохнула:

– Вы, племя младое, незнакомое, совсем от природы отбились. Филина больше чем винтовок боитесь. Зря, между прочим. Лес, если без мандража по нему ходить, худого не сделает.

– Ага, вы еще скажите, добрый он, – пробормотал Пашка, вытирая чугунок пучком травы, – к ручью парню идти явно не хотелось. – А що, если волки? Или медведи?

– Медведи – это да, – Катя усмехнулась. – Против эскадрона медведей нам даже с пулеметом не устоять. Но, по счастью, медведи облавными охотами не увлекаются. Волки в летнюю пору разве что из любопытства придут на гостей взглянуть. Лес, он и не добрый, и не злой. Он сам по себе.

– Значит, вы в лесу бывали и ничего в нем не боитесь? – с обычной мрачностью поинтересовался Герман.

– Ну, почему, бешеных лис я опасаюсь. Цапнет такая, и готово. Ну, это я так, полушутя. С лесом, если разумно и уважительно к нему отнестись, можно прийти к согласию. Он ведь сдуревшую лису и стороной отвести может. Вы, ребята, с природой договориться пробуйте.

– Даже здесь? – спросил внимательно слушавший Прот.

– А почему же не здесь? – удивилась Катя. – Здешний лес почти такой же.

Герман чувствовал, что амазонка и мальчик говорят о чем-то, доступном только им. Ну и пусть. Оба одинаково сумасшедшие. Им и никаких лис не нужно. Мракобесы.

– Що, вот так встать и говорить? – недоверчиво спросила Вита. – Ой, та не смешите, Катерина Еорьевна.

Катя улыбнулась:

– Хочешь попробовать? Давай, дочь Сиона, не трусь. У тебя силы духа хватит.

– А що, мне теряти нечего, – пробормотала Вита. – Говорите, як потребно.

– Для начала от костра отвернись. Дай глазам к темноте привыкнуть.

Герман и Пашка переглянулись. Герман скривился – ну, барышни ворожить да гадать обожают, известное дело. Пашка, несмотря на вопиющий большевистский материализм, выглядел обеспокоенным. Пихнул локтем, указывая на Прота. Мальчик переглядывался с командиршей. Показалось, что не только Виту сейчас начинают учить общению с лесными духами.

– Я лес и дерева вижу, – прошептала девочка. – Що дальше?