Снова повисло молчание.
— Нет, нет, — потек дальше разговор. — У нас батюшка продвинутый, только ему тоже заплатить надо, три сотни «зеленых», и тип-топ, упокоится в лучшем виде, не переживайте, ваши родные будут довольны. Ладно, значит, так: в одиннадцать вечера въезжаете в ворота — и ко мне. Волноваться не надо, тут никого больше не будет.
Послышался скрип. Чуть не упав, я рванулась вперед и влетела в дверь туалета. Вот оно как! Сегодня ночью сюда привезут труп, который Саврасов потихоньку зароет, положив в карман триста баксов. В аферу втянуты еще охранник и священник, который за такую же сумму готов отпеть несчастного. Что за бред! Стоя у окна, я видела, как Жора, выйдя из конторы, подошел к гранитной мастерской и скрылся внутри. Минут через пять он появился вновь, но не один, а с мужиком, одетым в аккуратный синий комбинезон. Парочка встала возле стены колумбария и принялась размахивать руками. Мне не были слышны слова, но вдруг стало понятно, что они решают, какой доской лучше прикрыть нишу: белой, мраморной, или черной, гранитной.
Мужики без конца поднимали куски камня и прикладывали их к зияющей дыре. Мне стало совсем нехорошо. Значит, тело собирались не закапывать, а сжечь…
Наконец договоренность была достигнута. Парень в комбинезоне пошел в мастерскую, Жора вернулся в контору. Я продолжала ощупывать глазами двор. Если покойников тут кремируют, то должна быть печь. И где она? Я заметила небольшой, даже крохотный домик из красного кирпича, на крыше которого красовалась слишком большая труба. Выйдя из конторы, я обежала вокруг домика несколько раз. Заперто. На окнах спущены занавески, на двери замок. Голову даю на отсечение, именно тут находят последний приют несчастные жертвы бандитов… Что же делать?
Замерзнув, я пошла в контору. Да очень просто, надо спрятаться тут где-нибудь и посмотреть, что к чему.
Сотрудники кладбища спокойно разбрелись по домам. Я затаилась в ритуальном зале. Помещение никто не собирался запирать, и я тихонько сидела в одном из кресел. Место, где прощаются с усопшими, находилось у самого входа в контору, если кто и захочет сейчас сюда заглянуть, я услышу шаги и юркну под фортепьяно. Но вокруг стояла, простите за не слишком удачное сравнение, могильная тишина. Жора, очевидно, коротал время в своем кабинете. Стрелки часов еле двигались, меня клонило в сон…
Би-би-би — раздалось с улицы.
Я подскочила и кинулась к окну. На территорию кладбища въехал огромный джип и остановился прямо под фонарем. Из конторы выскочил Жора, а из автомобиля вылез парень самого бандитского вида, весь затянутый в черную одежду, коротко стриженный, накачанный… Он распахнул заднюю дверь и вытащил не слишком большой мешок. Жора взял труп, и я содрогнулась. Господи, это что-то маленькое, во всяком случае, Саврасов держит тело в одиночку. Неужели сюда привезли убитого ребенка?
Из недр джипа выбралась худенькая женщина, одетая в красивую шубку, она нервно комкала в руках носовой платок. Внезапно из темноты вынырнул батюшка, дородный мужик с окладистой бородой. Он ласково положил руку на плечо рыдающей даме.