Промелькнули последние фигуры в синем, и телега выехала на загородную дорогу. Поручик, не переставая настёгивать лошадей, одной рукой сбросил с себя французский мундир.

Постепенно лошади стали сбавлять ход, и Мякишев вскоре остановил телегу возле небольшого ручья.

– Всё, выдохлись лошадки. Долго ещё?

– Сейчас. Погодите. – Наталья смотрела в небольшой блестящий прямоугольник. – Два километра. В принципе, можно попробовать.

– Хорошо.

Они отошли от дороги в поле, и Наталья разложила перед собой устройство, у которого осветился экран вроде люмьеровского кино.

– Все готовы?

Она сделала движение рукой, и Савелий Игнатьевич почувствовал знакомое жжение в горле. А потом вдруг стало очень холодно.

Рабочий увидел, что они втроём стоят на заснеженной равнине, по которой метёт позёмка.

– В чём дело? – растерялся Савелий Игнатьевич. – Мы уже в вашем будущем?

– Нет, не думаю, – лицо Натальи стало озабоченным. – Погодите…

– Эй, смотрите! – крикнул, ёжась и потирая руки, Мякишев. – Там что-то вроде водонапорной башни.

Рабочий посмотрел в ту сторону, куда указал поручик, и увидел торчащие кирпичные развалины.

– Хорошо, пойдёмте скорее! – согласился он. – Так и околеть недолго.

За развалинами ветер бил в лицо не так сильно, и все трое прижались к стене. Наталья достала тёплые куртки, влезла в одну сама, а остальные протянула мужчинам.

– Наденьте. Нам придётся дождаться следующего окна.

– Сколько? – спросил Мякишев.

– Полчаса примерно. Точнее сказать не могу. Не то место…

– Скажите, – спросил поручик, – а почему вы не могли переместить нас прямо там? Или, например, возле газового завода?

– Потому что при переносе мы обмениваем два места, – пояснила Наталья. – То место переносится в будущее, а это – из будущего. И было бы неправильно оставлять город без газа накануне гражданской войны…

Она осеклась.

– Как вы сказали? Гражданская война? – Поручик вздрогнул. – У нас? Но кого с кем?

– Вы действительно хотите это знать? – Наталья взглянула на обоих.

Рабочий и поручик разом кивнули.

– Так вот, вы будете воевать друг с другом. Вы, – она посмотрела на Мякишева, – за ту Россию, которой уже нет. А вы, – она посмотрела на Савелия Игнатьевича, – за ту Россию, которую себе придумали.

– И кто победит? – отрывисто спросил Мякишев.

Наталья промолчала.

– Понятно, – сообразил поручик, – значит, по итогам проиграют все…

Ветер донёс с дороги слабый рокот. Рабочий подождал немного, а потом высунул голову. Из-за позёмки было трудно что-то разглядеть, но скоро на дороге появилась серая машина и множество чёрных точек. Машина была выкрашена серо-белыми пятнами, а на носу и бортах у неё темнели рубленые тевтонские кресты. Чёрные точки двигались по снегу, и в их руках Савелий Игнатьевич разглядел оружие, похожее на короткоствольные винтовки.

– Что это, Наталья? – с волнением спросил он.

– О, нет… – Женщина побледнела. – Видимо, из-за разницы веса сдвиг по сфере Римана вышел слишком большой. Мы с вами серьёзно влипли. Это немцы, и они движутся к городу.

– Немцы? – Мякишев выпрямился. – Войска кайзера прошли до столицы?

– Нет, не кайзеровские… другие немного, – Наталья вздохнула. – В другое время.