Даша забирает рыбу у парней и отводит меня в сторону. К камням, где можно ее разложить и почистить. Когда она обездвиживает рыбу, я отворачиваюсь. Я не вегетарианка, но таким никогда не занималась. Рыбу я готовила мороженную. Ее даже чистить не приходилось, так как покупала я предпочтительно стейки.
– Вот, – Даша подталкивает ко мне одну рыбину и вручает нож. – Приступаем.
Справляемся мы быстро, моем рыбу и руки. Парни тут же забирают ее на жарку. На готовку уходит минут пятнадцать. Аромат готовой рыбы разносится на нашей поляне. Я тяну носом и тут же натыкаюсь взглядом на Димаса, который снова сел рядом со мной.
– Проголодалась? – спрашивает.
– Очень, – отвечаю, слегка ему улыбнувшись.
– Давай, кину тебе кусочек.
Дима накладывает мне в тарелку рыбу, приготовленный салат и несколько бутербродов. Глеб сидит напротив нас со сжатыми челюстями и просверливает в моем лице дыру. Мне жутко неловко за все, что сейчас происходит, но ничего изменить я не могу. Так и сидим. Вокруг нас все веселятся, травят байки, а я могу лишь вынужденно улыбаться. Надеюсь, ночью у меня получится немного его отвлечь. Нам ведь и правда осталось потерпеть какой-то день. Завтра все уедут и мы останемся наедине.
– Не хочу, спасибо, – отказываюсь от предлагаемого Димой вина.
– Да чего ты ломаешься? Все пьют.
– Я не буду, – говорю настойчивее.
Знаю, что Глеб смотрит и про себя молюсь, чтобы Дима отстал, но он не отстает, и я соглашаюсь, чтобы он налил мне вина.
– Боря! – голос Глеба, кажется, слышен в деревне, расположенной недалеко от места, где мы остановились.
– Чего?
– Поговорить надо. Наедине, – последнее слово он подчеркивает.
Моя вилка со звоном падает в тарелку, Дима что-то мне говорит, а я лихорадочно соображаю, что делать. Глеб и Боря встают почти одновременно. Брат улыбается, выглядит веселым. Это все потому что он еще не знает, что Глеб ему скажет. Я ведь правильно понимаю, что разговор пойдет обо мне?
Они уходят довольно далеко от нас, так что как я не стараюсь, а ничего услышать не могу. Да и ребята совсем не затихают, продолжают трещать, как ни в чем не бывало. Они ничего не знают и не подозревают, для них уход парней ничем не примечателен, а у меня сердце бешено бьется в груди.
Я не выдерживаю довольно скоро, поднимаюсь со своего места и говорю, что схожу за братом. Следом увязывается Дима с милой улыбкой и словами:
– Прослежу, чтобы ты не заблудилась.
Глава 35
Глеб
Сколько себя помню, я всегда любил эмоции. Не обязательно положительные, главное, чтобы настоящие, яркие, щекочущие сильнее адреналина. В комплекте с последним мой организм получал львиную дозу удовольствия, которого хватало до следующего раза.
Сидя в компании друзей и глядя на то, как к моей девушке лезет неприятный мне тип, я понимаю одну простую истину – чувство ревности меня пожирает. Вроде бы, вот они – живые эмоции, хватай и наслаждайся, а нихрена не получается. Руки сжимаются в кулаки, глаза застилает пеленой. Хочется встать, схватить Димаса за грудки и впечатать носом в самодельный стол.
Я запросто так бы и сделал, если бы не одно “но”. Никто из присутствующих понятия не имеет, что я и Аля – пара. Сделай я то, от чего зудят ладони, меня бы не понял никто. Да и я потерял бы к себе всякое уважение.