— Так, может, зря торопимся? А?

— Вовсе нет. Неизвестно, сколько их там дееспособных. Мы ведь насчитали сколько? Семь?

— Да, — кивнула Рита.

— Ну, до сих пор мы с ними легко вроде справлялись, нет? — развел руками, пока еще свободными от очередной ноши, Бурков.

— Просто до сих пор им никто не противостоял. В их мире вообще не было никого, кроме тщедушных и беззащитных склавенов. Теперь появились мы. Думаю, вирты быстро найдут способ эффективной борьбы с нами. Так что не ворчи и бери этот ящик. Да не забывай, что очень скоро сюда могут прийти те чилийцы.

— Они не одолеют гвардию! — резко возразил оскорбленный таким допущением Бурков.

— Не горячись, братан. Ничего нельзя исключать, когда на кону стоит все.

— А где там Санька? Чего он не помогает?

— Да черт его знает. С его тараканами в голове…

Загорский стоял в стороне, возле большого стендового стола. На нем были установлены части корпуса бомбы и отдельно смонтированы на каком-то тестовом механизме внутренности. Труба с сетчатой серединой. Механизм ударников, призванных одновременно воспламенить два расположенных друг против друга капсюля.

Александр Загорский был достаточно умен, чтобы осознать, что именно перед ним. К тому же, он уже побывал в Красноторовской колонии, где быстро поняли, что это за бомбы такие. К механизму ударников подсоединен какой-то рычаг. Он явно не относится к конструкции бомбы, а является частью испытательного стенда. Видимо, здесь каким-то образом настраивалась точность одновременного удара по двум капсюлям, чтобы две урановые болванки встретились с одинаковой скоростью именно в сетчатой части трубы. Убедившись, что ствол пуст, Загорский взвел рычаг. Он поддался с огромным трудом, и удержать его во взведенном положении было непросто. Отпустив рычаг, Крот увидел, как бойки синхронно ударили в пустоту ствола и отошли в сторону. Александр бросил взгляд на товарищей, которые продолжали баррикадировать дверь в лабораторию. Затем попробовал покрутить ствол. Он с трудом, но проворачивался вокруг своей оси. Значит, его можно перевернуть «окошками», в которые вставляются урановые заряды, вниз. Александр стал судорожно разглядывать ближайшие ящики. Вот ящики с пороховыми зарядами. А вот и капсюли, все в промасленной бумаге. Значит, не испортилось от сырости за столько лет. Да и не очень-то тут сыро. Все, что нужно, под рукой. Он улыбнулся. Он уже знал, какой славный путь в «Валгаллу» выбрал…

— Саня, слышь! Ты бы помог уже! — недовольно воскликнув, Баграмян наконец обратил на него свой взор. — Эй… Погодите-ка…

Он разжал руки, и ящик с каким-то железными запчастями рухнул на пол с его стороны.

— Ты чего?! — воскликнул Бурков.

Тигран кинулся к Загорскому, но тот резко взвел рычаг.

— Саня, ты это чего делаешь? — нервно проговорил Тигран, остановившись возле него.

Загорский лишь как-то странно улыбался, судорожно сжимая рычаг. Баграмян вдруг опустил взгляд на его лежащий на полу вещмешок. Рядом стояли две пустые консервные банки.

— Ты… Ты что сделал, я твой дом труба шатал…

— Все, Тигран, — продолжал улыбаться Загорский. — ВСЕ.