– Вы на правильном пути, – сказал капитан, – но на вашем месте я бы обратил внимание на «Лафит» 1929 года.

– Хорошо, – сказал японец, – тогда, пока идет разгрузка, приступим к расчетам.

Фудзикава поставил на столик рядом с ним большой чемодан, открыл его и начал вынимать пачки банкнот различной национальной принадлежности. Сначала он пересчитал швейцарские пятисотфранковые банкноты в первой пачке и сделал пометку в блокноте, лежащем перед ним, затем передал пачку Хантингтону. Капитан пересчитал банкноты и тоже сделал пометку в своем блокноте. Они продолжали сосредоточенно пересчитывать деньги.

Гэс Шютт окликнул стоящих на палубе Бонне и Мак-Генри:

– Джентльмены!

Они обернулись к нему.

– Мой план не заканчивается отгрузкой вина, – сказал он.

Подойдя ближе, он понизил голос, словно их мог кто-то подслушать.

– Мы должны прийти к соглашению.

– Насчет чего? – спросил Бонне.

– Насчет того, что мы, я и вы, заслуживаем большей доли, чем нам обещана.

– Как мы может ее получить?

– Мы убьем капитана Хантингтона, когда он вернется с деньгами и разделим их между собой, – спокойно сказал Шютт.

Мак-Генри ответил тихим голосом:

– Мы не нуждаемся в вашей помощи.

– Именно так я и думал, – сказал Шютт и нажал кнопку, приводящую кран в движение. Тяжелый портальный кран тронулся с места и, набирая скорость, покатился по рельсам в сторону Бонне и Мак-Генри, которые стояли к нему спиной и не видели приближающейся опасности. Бонне вытащил пистолет и сделал шаг в сторону Шютта.

– Что вы делаете? – крикнул он. Этот шаг продлил ему жизнь, но ненадолго. Пятисоттонный кран промчался мимо него, настигнув Мак-Генри, который не успел даже вскрикнуть. То, что осталось от негра-дезертира и убийцы, отлетело в сторону и шлепнулось на палубу. Бонне обернулся на звук. Он тупо уставился на то место, где только что стоял Мак-Генри. И в это время девятимиллиметровая пуля, выпущенная из «Люгера», вошла ему в затылок.

Шютт брезгливо посмотрел на палубу, потом повернулся и поднялся на мостик.

Капитан с недоумением посмотрел на лежащую перед ним гору банкнот.

– По-моему, здесь не хватает до миллиона двух тысяч франков, – сказал он.

– Правильно, – спокойно ответил Фудзикава.

– Но почему? Мы же договорились о миллионе фунтов стерлингов.

Фудзикава удивился.

– Но, будучи виноторговцем, вы должны знать о том, что оптовому покупателю полагается скидка. У нас были большие транспортные расходы.

– Ни о чем подобном мы не договаривались. Речь шла о миллионе фунтов ровно.

– Сумма в один миллион – только романтический образ, – сказал японец. – Это ведь только фраза, не так ли?

– Вино стоит на самом деле два миллиона, а в Японии даже два с половиной миллиона. Это еще более романтический образ.

– Это очень печально.

– Да, это очень печально, – согласился капитан.

– Я очень огорчен, что мы вынуждены вести об этом разговор.

– Несомненно. Тем не менее…

– Дело не только в деньгах. В моей стране свято чтут традиции.

– Сохранение лица?

– Это очень деликатный вопрос. Мои коллеги придают этому очень большое значение.

– У меня тоже есть коллеги. И я не могу объяснить вам, насколько важны для них эти две тысячи фунтов.