Вот такая идиотская ирония судьбы. Я могла стать его законной женой, но отказалась. Зато теперь стану законной любовницей.

Когда солнце почти скрылось за макушками деревьев, Мар взял меня за руку и отвёл к реке. Там нас уже ждали Кейрин и Райс. Остальные так и остались у костра, где в большом котелке томилось ароматное мясное рагу. От аппетитных запахов мой бедный желудок сворачивался узлом, а чувство голода умудрялось затмевать даже волнение перед неизвестным ритуалом.

– Ты уверен, что тебе это нужно? – со скепсисом спросил Кейр, обратившись к принцу.

Тот не ответил. Подвёл меня ко второму мужчине, осторожно развернул к себе спиной и перехватил за талию.

– Это немного неприятно, – сказал он, наклонившись к моему уху. – Может чуточку жечься, но я уберу боль, как только магия закрепится.

Райс, прекрасно слышавший его слова, усмехнулся, затем достал из кармана кителя небольшое самописное перо.

– Дай правую руку, – сказал он мне.

Я повиновалась. Хоть мне до сих пор было страшно, но близость Анмара удивительным образом гасила этот страх.

Пока Райс выводил непонятные знаки на внутренней стороне моего предплечья, я смотрела на реку и отвлекалась, слушая дыхание Мара у моего уха. Кейр рисовал такую же вязь знаков на левой руке принца. Когда же они закончили со своими художествами, Анмар попросил их оставить нас одних, и те послушно удалились.

– Теперь самое неприятное, – проговорил он.

Поймал мою ладонь, переплёл наши пальцы…

И в тот же мгновение рисунок начал жечься. Я глухо вскрикнула, зажмурилась, попыталась вырваться, но меня держали крепко. К счастью, эта вспышка боли оказалась короткой. Мар, как и обещал, заглушил последствия своей магией.

– Вот и всё, Рена, – вздохнул он, когда с моих губ сорвался вздох облегчения. – Теперь ты моя хаити. А я твой хайт.

Анмар сказал это с привычно спокойным видом, но я видела в его глазах удовлетворение. Ох, не так холоден принц, как желает казаться, а сегодня днём он и вовсе улыбался мне.

Пусть шрам сильно изменил его лицо, но я с удивлением узнавала мужчину из своего сна. И это ещё больше заставляло нервничать и сомневаться.

– Что дальше? – спросила я.

– Ужин, – спокойно сказал он, но отпускать мою руку будто бы вообще не собирался. – А пока нас не позвали к столу…

Ладонь Мара легла мне на спину, и он мягко притянул меня ближе к себе. Я не сопротивлялась, но не нервничать не могла. Его объятия одновременно и пугали, и успокаивали. Эта борьба контрастных эмоций просто выбивала почву из-под ног. Наверное, мне следовало обнять его в ответ, обхватить за шею, но одна моя рука была в плену его пальцев, а вторая висела вдоль тела безвольной плетью.

– Я хочу тебя поцеловать, – проговорил принц, когда между нашими лицами осталось не больше десятка сантиметров. – Ты позволишь?

– Да, – мой голос прозвучал едва слышно. Глухо, странно. Совсем не так должна отвечать принцесса. Хотя, какая из меня теперь принцесса?

Мар наклонился ещё ближе. Я замерла, ожидая его поцелуя. Грубого, резкого, собственнического. Он ведь теперь имел полное право меня целовать. И не только целовать.