— Откуда? Я всегда спокойна, как удав… Ну давай я схожу в аптеку, — предложила Вика, вставая с пола и отряхивая брюки. — Ты все-таки «Спрайт» выпей, а я сейчас сбегаю.

Прежде всего она закрыла дверь в просмотровую комнату. Действовало на нервы разбитое окно. И вышла на улицу, удивляясь, что ничего не изменилось — так же сияло солнце, так же полно народу на улице и ни одного милиционера. Даже сообщить некому о налете бандитов. Позвонить в милицию Вика почему-то не догадалась. А когда спустя полчаса вспомнила, что существует номер телефона, по которому можно вызвать милицию, решила, что уже поздно.

Володя сел на стул — бледный, с прыгающими губами. На экране телевизора все еще продолжался боевик, и он тупо уставился в экран, хотя ничего не понимал из происходящего. Люди бежали, стреляли, кричали, но его это уже не интересовало.

Володя нашел в себе силы набрать номер телефона.

— Миш, у нас тут бандиты были… Приезжай. Нет, все в порядке, только окно разбили во двор. Да и то не они, а какие-то с красной корочкой. Да откуда я знаю! Нас чуть не убили!

Он отключил телефон и только теперь зашелся в беззвучном плаче, чувствуя, как напряжение отпускает его. Когда Вика вернулась, Володя уже пришел в себя и сидел, сгорбившись, как старичок, зажав между коленями ладони.

— На, выпей, — дала она ему какую-то таблетку и стакан с водой.

Володя молча выпил и вдруг тихо сказал:

— Вик, ты извини, что я при них тебя… ну, подставил, что ли…

— Ты не подставил, ты нам жизнь спас, — серьезно ответила она и коснулась его головы рукой, словно хотела погладить. Он схватил ее руку и поцеловал. Ему было очень стыдно, что в глазах Вики он теперь выглядит слабым человеком. Хорошо хоть слез его не видела. Оказывается, истерике подвержены не только женщины…

Двор, куда выпрыгнули из окна Турецкий и Плетнев, от улицы отгораживало двухэтажное здание. Наверное, здесь появлялись изредка только те, кто выбрасывал сломанную мебель. Театральные стулья образца семидесятых годов, стеллажи, бэушные шкафы — похоже, в театре или кинотеатре ремонт был в разгаре. Но между углом дома и прокатного пункта угадывался невысокий заборчик, который прикрывали ветви густого куста. Турецкий и Плетнев бросились к нему и, продравшись сквозь ветки, перепрыгнули через металлическую оградку прямо на тротуар. Молоденькая мамаша как раз катила мимо заборчика детскую коляску и вздрогнула от неожиданности, когда перед ней откуда ни возьмись материализовались два здоровых мужика.

— Извините, девушка, — в один голос рявкнули оба и бросились через дорогу на другую сторону улицы. Там они свернули в первый же переулок, быстрым шагом завернули в следующий, поплутали и оказались довольно далеко от прокатного пункта.

— Кажется, оторвались… Как они нас нашли? — на секунду остановился Турецкий, тяжело дыша.

— Наверное, от отделения следили. Они от нас не отстанут, это точно… Интересно, что же это такое они возят из Стамбула? А, Турецкий? Ковры, что ли?

— Мелковато будет, учитывая, с каким размахом они устраняют свидетелей… Выясним.

Плетнев повертел головой, соображая, куда их принесли ноги.