– Нас обстреливают! Нужно в укрытие!

Личный представитель императора Михаила Второго кивнул и коротко поинтересовался:

– Люди в убежище?

Адъютант кивнул:

– Так точно. Еще четверть часа назад, как вы и приказали!

– Хорошо.

Новый хлопок на улице и новая встряска стекол.

– Где-то на заднем дворе, ваше высокопревосходительство!

Гусейн Хан согласился:

– Да, похоже на то. Похоже на то. Что ж, делать нечего, идемте в убежище.

Они быстро спускались по лестнице в чрево убежища, отмечая раз за разом раздающиеся снаружи взрывы.

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. 5 мая 1918 года

– Все будет очень сильно хорошо,

Да так, что ого-го-го-го!

Я шел по залам дворца и напевал себе под нос собственную песенку на мотив «Я шагаю по Москве».

Ого-го-го-го. Не добавить и не убавить.

Османская империя. Анкара. Площадь перед зданием посольства Единства России и Ромеи. 5 мая 1918 года

Обстрел ненамного задержал приход недовольных, хотя и существенно уменьшил их ожидаемое количество. Так что не слишком уж многочисленная толпа перед посольством только начинала разогреваться, выкрикивая всякие лозунги, проклятия и традиционные восхваления Аллаха, когда ворота вдруг распахнулись и оттуда выехали два двухбашенных броневика, рыча моторами и хищно уставившись на собравшихся жерлами своих пулеметов.

Толпа притихла, а затем начала быстро рассеиваться. Через пяток минут к Гусейн Хану подошел руководитель охраны посольства.

– Площадь пуста, ваше высокопревосходительство!

Хан Нахичеванский кивнул.

– Благодарю вас, полковник. Мы выезжаем. Все лишние пусть остаются в убежище. Будьте готовы оборонять посольство в случае нападения армейских частей. Не думаю, что обстрелом из минометов дело ограничится. И есть немалый шанс касаемо того, что мятежники постараются добиться сакральных жертв среди своей так называемой мирной толпы. Так что, если вновь соберется эта толпа, не стреляйте, пока они будут просто шуметь. Пусть шумят. Но если попробуют ворваться на территорию посольства, то тут уж делать нечего, стреляйте на поражение. За жизнь работников посольства и всех подданных Единства отвечаете головой.

Полковник Маркин козырнул.

– Не извольте беспокоиться, ваше высокопревосходительство. Все будет наилучшим образом!

– Надеюсь на вас, Петр Андреевич.

Генерал козырнул и направился к автомобилю.

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Дворец Единства. Кабинет его величества. 5 мая 1918 года

Свербеев уточнил:

– Насколько мы можем быть уверенными в том, что обстрел наших самолетов является новым этапом политики Кемаля, а не является следствием человеческого фактора и «эффектом исполнителя»? Не торопимся ли мы принимать решения, опираясь лишь на один факт обстрела, который на поверку может оказаться простой случайностью?

Начальник Генштаба Ромеи Свечин возразил:

– Прошу простить, ваше сиятельство, но позволю себе напомнить вам о том, что это не единственный случай, который заставляет нас начать принимать меры. Первый – сведения разведки о готовящейся на 10 мая большой вылазке кемалистов, которую они сами именуют наступлением. Второй – факт перехвата дирижабля, летевшего со стороны моря и, возможно, со стороны британского Кипра. Если сопоставить появление дирижабля и раздачу оружия кемалистам, то вывод об имеющейся между этими событиями связи напрашивается сам собой. Третий – собственно сам факт резкого увеличения численности отрядов Кемаля и массовая раздача оружия, которого совсем недавно у них остро не хватало. Четвертый – обстрел наших самолетов и гибель нашего летчика. Пятый – вспыхнувший сегодня мятеж в Анкаре…