Над головой Джока послышался скрип половиц. А через мгновение появился массивный силуэт Родди.

— А, это ты, — сказал он, как будто это мог быть кто-нибудь еще.

— Я привез газеты.

— Поднимайся. Какой жуткий сегодня день.

Джок поднялся по лестнице и прошел в гостиную, где Родди проводил все дни. Чудесная комната, светлая, просторная, с потолком, повторявшим форму крыши, с огромным, чуть ли не во всю стену, окном; из него открывался вид на озеро и горы, от красоты которого в ясную погоду дух захватывало. Сегодня же вид из окна леденил душу. Снег и серая вода; убегающие от ветра, покрытые белыми барашками волны; вдалеке холмы, окутанные мраком…

Это была холостяцкая комната и в то же время комната, говорившая о хорошем вкусе владельца, — полная книг и бесполезных мелочей, радующих взгляд. Резная каминная полка, сине-белый кувшин с букетом пампасной травы, подвеска из бумажных рыбок, возможно, из Японии. Половицы, отциклеванные и покрытые лаком; то тут, то там разбросанные коврики. Старые кресла и гостеприимно манящий к себе продавленный диван. В камине (который был специально построен при реконструкции здания и обошелся недешево) на торфяных брикетах потрескивала пара тлеющих поленьев. В комнате царил какой-то необычно приятный аромат. Смесь сигарного дыма, дымящегося торфяника и сильный запах льняного масла.

Старый друг Родди, Лабрадор Барни, разлегся на коврике перед камином. При появлении Джока он приподнял свой подернутый сединой нос, зевнул и снова уснул.

— Ты ездил в церковь?

— Да. — Джок начал расстегивать замерзшими пальцами пуговицы пальто.

— Знаешь, телефон не работает, наверное, где-то внизу обрыв линии. — Родди пригляделся к брату. — Ты весь посинел от холода. Выпей чего-нибудь.

Тяжело ступая, он пошел к столику, на котором держал бутылки и стаканы. Джок заметил, что перед братом уже стоял немаленький бокал темного виски. Сам он никогда не пил днем. Это было не в его правилах. Но сегодня, после того как пастор упомянул о стаканчике хереса, идея выпить не раз приходила ему на ум.

— У тебя есть херес?

— Только светлый. Сухой, как кость.

— Очень хорошо.

Джок снял пальто и подошел к огню.

Каминная полка Родди всегда была загромождена всякой пыльной ерундой. Начинавшие сворачиваться в трубочку фотографии, старые курительные трубки, кувшинчик с фазаньими перьями, старые приглашения, возможно, даже оставшиеся без ответа. А сегодня к каминным часам была прислонена блестящая открытка с красивой каллиграфической надписью, тисненая по краям золотом и безумно претенциозная.

— Что это? Похоже на королевский указ.

— Ну, не совсем. Приглашение на обед в Дорчестер. По случаю вручения телевизионных наград. За лучший документальный фильм года. Одному Богу известно, зачем меня приглашают. Я уж думал, меня давно вычеркнули из всех списков. Вообще-то, если бы не скучные послеобеденные речи, мне всегда доставляло удовольствие бывать на подобных сборищах. Знакомиться с молодыми писателями, видеть новые лица. С ними есть о чем поговорить.

— Ты поедешь?

— Я слишком стар, чтобы пересекать всю страну ради бесплатного похмелья.