Впрочем, что касается лично Люси, то в силе поддержки семейного коллектива ей предстояло убедиться в самое ближайшее время, потому что этим же вечером одновременно, будто сговорившись, начали рожать находящиеся на самом крайнем сроке своей беременности Лиза и Ляля.
20 марта 2-го года Миссии. Вторник. Полдень. Дом на Холме
Люси д`Аркур – медсестра, пока еще свободная женщина и уже совсем не феминистка.
Что за сумасшедший день… Мне казалось, будто я попала в дурную комедию. Но начну обо всем по порядку…
Мы с мадам Мариной с утра с утра сделали влажную уборку в кабинете, и теперь сидели, попивая чаек и мило беседуя о своем, о женском. Моя русская подруга не оставила своих попыток сосватать меня за этого дикаря. Но чем настойчивей она меня уговаривала, тем решительней я сопротивлялась.
– Вот упрямая ослица… – проворчала в конце концов мадам Марина и махнула на меня рукой.
Мы стали разговаривать на другую тему.
– Послушай, Люсь… – сказала мадам Марина, – меня очень беспокоит Жебровская. Ты ее лучше знаешь – скажи, что она за человек, что можно от нее ожидать? Ты знаешь, я все ломаю себе голову, как с ней поступить. Есть у меня одна мысль, но сначала я хотела бы посоветоваться с тобой…
– А что ты собираешься с ней сделать? – встревожилась я, зная, что характер у моей подруги крут, как и остальных вождей.
– Да ничего такого страшного я с ней делать не собираюсь! – рассмеялась мадам Марина. – Наоборот, хочу, как говорится, оказать ей благодеяние. Но мое решение будет в некоторой степени зависеть от того, что ты расскажешь, да еще потом нужно обсудить это с остальными вождями. Я тебя слушаю, дорогая…
– Жебровская очень умна, – начала я, припомнив, как составляла характеристики на своих учеников, – но ум у нее сугубо практический, направленный на извлечение пользы для себя, его еще можно назвать… как это по-русски…
– Хитрость? – догадалась мадам Марина.
– О да, хитрость. Жебровская обладает задатками лидера, но в ней сильна склонность к подавлению, унижению слабых и установлению своего непререкаемого авторитета. Считает себя особенной, лучше других, умеет хорошо приспосабливаться. Но это скорее можно назвать приспособленчеством, так как она имеет тягу к плетению интриг и вполне способна в этом преуспеть. В ней проявляются истерические черты, когда она не может себя контролировать, и именно это мешает ей добиться своеобразного успеха – если под успехом подразумевать достижение определенных социальных высот.
Мадам Марина задумчиво кивала в такт моим словам, но, видимо, я не сообщила ей ничего нового – во всем этом у нее и так была возможность убедиться лично.
– Жебровская… как это сказать по-русски… когда человек носит две маски… – затруднилась я подобрать точное слово.
– Лицемерка? – подсказала мадам Марина.
– Да, лицемерка, – подтвердила я, – какое точное слово. Меряет, то есть меняет лица… Лицо хорошей девочки, лицо ответственного руководителя, лицо законопослушного члена общины…
– Уж да, – вставила мадам Марина, – лучше, как ты, открыто преступать законы этой общины… – и она добродушно усмехнулась, но мне все равно стало несколько неуютно. После некоторых раздумий она спросила: – Так ты считаешь, ее невозможно перевоспитать?