На пятнадцатой минуте, такой способ передвижения принес плоды. Впереди в метрах тридцати, завал давно вывалившейся стены, обрушенного местами потолка, которое уже изрядно поросло местным мхом — склизким и противным, но чуть фосфоресцирующим. Между ним и левой стеной оставался проход шага три, не больше. И чуть дальше темный провал примыкающего тоннеля. Именно оттуда, наперерез нам устремились десятки резких и быстрых теней.

Джек, придерживая добычу левой рукой, еще и прыгнул с места вперед минимум метра на четыре. А в правой руке, вращаясь, будто лопасть вентилятора, бил, колол, резал, рассекал, все, что встречалось на пути, длинный острый изогнутый нож. Он, будто жил своей жизнью, радовался возможности послужить хозяину.

Меня же окатило с ног до головы этими ошметками, слизью и какой-то вонючей жижей, никак не повернется язык, назвать ее кровью. Кровь я пробовал, не раз и не два. Все мы ее пробовали, кто прикусывал язык, зализывал ранку на руке. Она чуть солоноватая, она с железным привкусом, но никак не тухлое ведро помоев, простоявшее на солнце два дня, где остатки человеческой плоти, обильно сдобрили нечистотами. Гной…

Содержимое желудка, едва не выплеснулось наружу, когда эта мерзкая, дурно пахнущая субстанция попала в рот. Помогло только одно, одна из тварей — оказавшаяся летучей мышью размерами с добрую колли, летела прямиком на меня, не останавливаясь, я в каком-то легком движении увел корпус вправо, успел схватить ее за перепончатое крыло и придать дополнительное ускорение, изменяя немного вектор движения — в стену. Чавк и хруст легких костей я услышал позади, когда прыгнул вправо, уходя от зубов еще одной летающей твари.

А впереди на всю ширину центральной галереи и метров на двадцать в длину повисла в четырех ладонях над землей сеть с ячейкой около локтя. Она мерцала, переливалась, вспыхивала фиолетовыми и зелеными всполохами.

–Заденешь — без ног! — хрипло на выдохе рявкнул Джек и взмыл в воздух, оставляя за собой не меньше шести метров. Приземлился, и тут же прыгнул вновь.

Что может быть проще? Тонкая в палец толщиной нить, четверть квадратного метра площадь между ними — легко. Но скорость, скорость и погоня!

Перескочил сразу на две ячейки вправо, здесь еще один небольшой прыжок — в следующую, гася инерцию. И вперед. Раз, два, три…

И резко влево!

Вперед хаотично пронеслась, практически в пике летучая мышь. Не справилась с управлением на бреющем задела края сети, вспыхнула ярко. Ее тащило и тащило вперед. Импровизированный, млятский факел! Не нужен, не нужен здесь свет! Сразу линии ловушки, а это могла быть только она, поблекли перед глазами.

А еще та верещала так — уши обожгло. До этого момента они отчего-то действовали молча.

Но разглядывать, пугаться или оставлять какое-то пространство для других эмоций времени не было. Только одно — вперед, прыжок, уход, не задеть!

Вперед!

Спина Джека уже маячила далеко.

Последний рывок! Крохотный!

Есть!

И тут же в спину так толкнуло, будто детеныш мутов, играющий в бейсбол перепутал твою спину и мяч. И больно-то как! Больно! Сука!