Командиром 16-го полка назначен штурман полка капитан Крюков, произведенный в тот же день в майоры. Он уже выполнил самостоятельные полеты на Пэ-39. 8 августа он доложил, что вторая эскадрилья полностью перешла на «кобры». В эскадрилье имелась одна машина P-39L-2, фоторазведчик с двумя камерами «Кодак». Это было именно то, что требовалось, то, что называется: еще вчера.

– Отлично, майор! Передайте мою благодарность эскадрилье и готовьте ее к вылету. Требуется провести разведку на всем протяжении фронта. Подвесные топливные танки у вас есть. Группа прикрытия – обязательно, и не меньше «восьмерки». Маршрут длинный, предусмотрите смену для прикрытия. По готовности звоните мне, я подъеду и поставлю задачу.

Крюков перезвонил через тридцать минут, я приехал и увидел в строю только восемь летчиков. Первым стоял старший лейтенант Покрышкин.

– Вы успели освоить машину?

– Успел, товарищ комиссар. Я учился вместе со всеми, только после их занятий, ребята конспекты приносили, хоть я и был выведен из состава полка. Они же меня сюда из Моздока и привезли на Як-7б, как мы техников перевозим.

– Кто пойдет на разведчике?

– Ну, я вроде как штатный. У меня вылетов на разведку больше всех в полку. «Элка» – это моя вторая машина. Камеры проверял, настраиваются они легко, прямо из кабины.

– А почему восемь, а не девять?

– Да нет надобности светить, что один из нас разведчик. Просто облет района. У меня и красноармейца Степанова самые большие птб на 568 литров, остальные берут 284. Шестерка Речкалова сменит шестерку Федорова у Октябрьской.

– Ознакомьтесь с имеющимися данными по обстановке на 11.00. На свои карты не переносить. – Я достал и передал, подготовленную разведотделом армии, «километровку».

Когда карту мне вернули, я подозвал Покрышкина.

– Вам, старший лейтенант, посадка – вот здесь. Я буду ждать вас там.

– Есть! На старт не ходите, товарищ комиссар. Разрешите идти?

– Да, ни пуха, ни пера!

– К черту! По коням, мужики!

У меня в Моздоке были и еще дела, поэтому через час выехал туда. Буденный задержал все эшелоны с 327-й дивизией там. Сегодня должны были прибыть два последних эшелона. Они шли с большой задержкой, так как два дня потеряли на том, что расчищали себе дорогу. Немцы попытались перерезать ее у станции Ельмут. Это были не основные их силы, а моторизованная разведка, действовавшая на значительном удалении от линии фронта. По глубине это составляло 128 километров. Именно из-за таких рейдовых групп, противник и смог понять, что между Доном и Волгой войск нет. Три роты 1098-го полка, две батареи 389-го противотанкового дивизиона и шесть орудий 376-й зенитной батареи атаковали противника, сожгли четыре танка, шесть самоходных установок, двенадцать БТР и 25 грузовиков. И удерживали рубеж, в ожидании следующего эшелона с нашими частями. Затем, поменявшись местами, пошли замыкающими, прикрывая эшелон с госпиталем и разведбатом, в котором тяжелого вооружения не было. Они прибывали в 12.30, на 13.00 назначено построение дивизии, которая становилась 64-й гвардейской Мгинско-Синявинской мотострелковой дивизией.