— Вот так, Дорри! Давай дальше!

Гнев Хэла обострил страх за ребенка. «Нужно было высечь его, когда он впервые исполнил этот трюк на снастях», — подумал Хэл, подошел к рулю и достал из скобы рупор. Но прежде чем он поднес его ко рту и окликнул мальчиков, к нему подошел Аболи.

— Сейчас неразумно пугать их, Гандвейн. Дориану нужны обе руки и голова, чтобы справиться.

Хэл опустил рупор и затаил дыхание — Дориан, перебирая руками, шел по рее.

— Почему ты не остановил их, Аболи? — яростно спросил он.

— Они меня не спрашивали.

— Даже если бы спросили, ты бы разрешил, — упрекнул Хэл.

— По правде сказать, не знаю, — пожал плечами Аболи. — Каждый мальчик становится мужчиной по-своему и в свой срок. — Он продолжал смотреть на маленького мальчика на рее. — Дориан не боится.

— Откуда ты знаешь? — рявкнул Хэл вне себя от страха.

— Посмотри, как он держит голову. Последи за его руками и ногами, когда он перехватывается и переступает.

Хэл ничего не ответил. Он видел, что Аболи прав. Трус цепляется за веревки и закрывает глаза, его руки дрожат, и от него несет ужасом. Дориан двигался, высоко подняв голову и глядя вперед. Все на корабле не сводили с него глаз и напряженно молчали.

Том протянул брату руку.

— Почти на месте, Дорри!

Но Дориан не принял его руки — с видимым усилием он подтянулся и сел рядом с братом. Несколько мгновений он переводил дух, потом закинул голову и издал торжествующий крик.

Том покровительственно положил руку ему на плечо и обнял.

Даже на таком удалении от палубы видны были их сияющие лица.

Экипаж разразился приветственными криками. Дориан снял с головы шапку и помахал ею.

Они с Томом уже были любимцами экипажа.

— Он был готов, — сказал Аболи. — И доказал это.

— Мой Бог, да он же еще ребенок! Я запрещу ему подниматься на ванты! — взорвался Хэл.

— Скоро в бой, а мы с тобой оба знаем, что самое безопасное место для парня — марс на грот-мачте.

Истинная правда. Когда Хэл был в таком возрасте, его позиция по боевому расписанию всегда была на марсе, потому что стреляет враг по корпусу, а когда корабль берут на абордаж, тот, кто наверху, оказывается вне опасности.

Несколько дней спустя Хэл изменил расписание, поместив Тома и Дориана на время боев на марс.

Что делать с Гаем, он не знал — тот не проявлял ни малейшей склонности покинуть безопасность главной палубы. «Может, сделать его помощником лекаря в лазарете?» — подумал Хэл. Но вынесет ли Гай вид крови?

В полосе штиля ветер играл с ними. Через несколько дней он окончательно улегся, и море стало маслянисто спокойным.

Жара давила на корабль, дышалось с трудом, из всех пор выступал пот.

Те, кто находился на палубе, искали защиты от солнца в тени парусов. Иногда гладкую поверхность воды на горизонте словно трогала лапой кошка, легкий ветерок наполнял паруса и час или день нес корабль.

Когда ветер, капризный и непостоянный, снова стихал и корабль замирал на воде, Хэл проводил боевые учения экипажа. Упражнялись с огнестрельным оружием, вахта соревновалась с вахтой в быстроте: зарядить, выстрелить, снова зарядить. Стреляли из мушкетов, а мишенью служил брошенный за борт пустой бочонок.