– Товарищ подполковник, от этого самого… Графа водкой не пахнет.

– Заел какой-нибудь гадостью, – ответил подполковник. Склонившись над столом, Гладышев перекинул листок откидного календаря и красным карандашом записал: «Вызвать Гаврилова».

Кто-то с силой ритмично давил на грудь и каждый раз, когда боль начинала отдаваться в ребрах, резко отпускал. Антону показалось, что именно от этой боли он и пришел в сознание. Тело и голова будто налились свинцом. Стоило больших усилий догадаться, что ему делают искусственное дыхание. С трудом открыв глаза, он пытался разглядеть склонившегося над ним человека и не скоро узнал Столбова. В мокром комбинезоне, босиком, со спутанными волосами, прилипшими к крупному выпуклому лбу, Столбов казался сердитым и страшным.

– Не надо… – морщась от боли, попросил Антон. Столбов испуганно отпрянул и медленно опустился на траву. Сунул в карман руку, вытащил оттуда размокшую пачку «Беломора», сожалеючи стал ее разглядывать.

– Напугал ты меня, – сказал он каким-то дрожащим, хриплым голосом. – Думал, сам с тобою концы отдам.

– Откуда ты взялся? – тихо спросил Антон.

– Домой ехал. Смотрю, ребятишки от озера сиганули. Думаю, что за чудо там объявилось? Газанул, подъезжаю, а ты уж и… пузыри пускаешь.

Столбов хрипло засмеялся, сжал в кулаке папиросную пачку так, что из нее ручейком побежала вода, размахнулся и кинул в озеро. Антон тяжело поднялся, сел. Сами того не замечая, они перешли на «ты».

– Спасибо тебе.

– За спасибо шубу не сошьешь. С тебя бутылка, – Столбов поглядел на свои босые ноги. – Сапоги, жалко, утопил. Новые кирзухи, подошва на медных шпильках. Перед поездкой первый раз обул.

– Я рассчитаюсь, – виновато сказал Антон. Столбов удивленно посмотрел на него.

– Чудак ты… Давай одевайся по-быстрому, пока народ не собрался. Да это… не рассказывай никому, а то разговоров на всю деревню будет.

– Мне безразлично.

– А мне нет. Расспросами надоедят. – Он подождал, пока Антон оделся, открыл дверцу кабины трактора. – Садись, лучше, чем на такси, прокачу.

Трактор фыркнул мотором и запылил к деревне. У крайних домов ошалело мчалась навстречу ватага ребятни. Чуть поодаль, будто догоняя их, бежало с десяток девчат.

– Сборная птицефермы, – показав на них, ухмыльнулся Столбов и, скрежетнув рычагом, прибавил скорость.

Антон сообразил, что это бегут его спасать. Обдав бегущих поднятой с дороги пылью, трактор протарахтел мимо. Видимо, заметив рядом со Столбовым Антона, девчата растерянно остановились. Рядом с Зорькиной Антон успел разглядеть Ниночку-разлучницу и сказал:

– Ты б хоть с невестой поздоровался. Обидится. Столбов угрюмо нахмурился, равнодушно бросил:

– Кина не будет.

– Что?

– Свадьбы, говорю, не будет.

– Почему? – удивленно спросил Антон, но Столбов промолчал, будто не услышал вопроса.

Через всю деревню он гнал трактор на повышенной скорости и остановил его у своего дома. Вышедшая из дома женщина, увидев мокрую одежду Столбова, всплеснула руками.

– Ну, что? – Столбов недовольно глянул на нее. – Давай по-быстрому во что переодеться. Да на стол собери. С утра не ел, да и с гостем приехал.