– Не городите глупость, товарищ капитан. Кайров опешил:

– Оскорбление?…

– Нет, диагноз, – по инерции съязвил Антон и только теперь отчетливо представил, каких дров только что наломал. Кайров буквально был обескуражен, но, как у боксера, случайно ударившего противника ниже пояса, у Антона не было удовлетворения от победы. Виновато оглядевшись, он увидел растерянно открывшего рот Слышку, испуганное лицо шофера. Во взгляде Столбова прочитал удивление: «Зачем ты так?» – и, не зная, что ответить на этот немой вопрос, пожал плечами.

Кайров, как говорится, рвал и метал, но Антон почти не слышал угроз. С трудом сообразив, что ему приказывают садиться в машину, вспомнил о ключе от кабинета Чернышева. Подошел к Столбову, передал ключ, подумал, что мог бы отдать его Екатерине Григорьевне, к которой все равно надо заехать за оставленными вещами. В голову почему-то пришла фраза Столбова о свадьбе. Антон улыбнулся и с наигранной веселостью сказал:

– Кина не будет, Витя.

Уже из машины увидел, как к Столбову подошла Зорькина. Она была в белой кофточке и короткой черной юбке. Так же, как утром, блестели туфли-лакировки. Но вместо голубой косынки с якорьком на плечи небрежно был накинут прозрачный желтый шарф.

Подполковник Гладышев пришел на работу в хорошем настроении. Где-то около полуночи ему на квартиру звонил вернувшийся из Ярского Кайров и доложил, что Бирюков отделался легким испугом, жив и здоров. Правда, старший инспектор уголовного розыска не преминул заметить, что расследование случая с колодцем не продвинулось ни на йоту, но после хорошего сообщения о Бирюкове это ничуть не расстроило подполковника.

Неприятности начались на работе, когда из Ярского позвонил Чернышев. Слышимость, как всегда, была отвратительной. Из всего разговора подполковник понял только, что Кайров, будучи в Ярском, на какого-то выпившего тракториста оформил какой-то материал, и Чернышеву уже звонили из районного суда, требуя направить парня в райцентр не то для разбора, не то для отсиживания пятнадцати суток.

– Не хулиган Витька! Понимаешь, не хулиган! – рассерженно хрипел Чернышев через телефонную трубку. – У меня свидетель есть, который присутствовал…

– Я разберусь, Маркел Маркелович. Разберусь! – успокоил Чернышева подполковник и, положив трубку вызвал к себе Кайрова.

Кайров выслушал подполковника:

– Узнаю Маркела Маркеловича. За каждого своего колхозника разъяренным тигром поднимается.

– Что там у вас произошло?

– Пустяки, немного погорячился я. Сейчас позвоню в суд, чтобы не вызывали Столбова. Вот с Бирюковым серьезней… – Кайров достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и подал его подполковнику: – Это мой рапорт.

Подполковник быстро прочитал, с недоумением поднял глаза на Кайрова.

– Все правда?

– У вас нет оснований мне не верить.

– Сейчас я приглашу Бирюкова.

Кайров поправил на своей тужурке и без того ровный лацкан.

– Мое присутствие будет Бирюкова смущать. Лучше, если вы переговорите с ним один на один.

Подполковник нахмурился и, отпустив Кайрова, стал перечитывать рапорт. Зная горячий характер старшего инспектора уголовного розыска, он не мог вот так сразу поверить в его безгрешность и хотел найти зацепку, из-за которой разгорелся сыр-бор. Но ничего не нашел – поведение Кайрова, судя по рапорту, было безупречным. Вызвал Бирюкова, подал ему рапорт, сердито сказал: