Зазвонил телефон. Степан Степанович неторопливо снял трубку и, не садясь за стол, ответил:

– Уголовный розыск. Стуков слушает.

– Привет старому чекисту, – раздался в трубке добродушный голос. – Не узнаешь?

– Михаил Максимович?.. – на всякий случай уточнил Стуков, признав по голосу известного в городе профессора медицины, с которым давно был дружен.

– Хорошо ли живется, милейший Степан Степанович?

– Слава богу, ничего, как говаривали в старину.

– Здоровье как?

– Скрипим помаленьку.

– У меня необычная просьба. Знаешь, какая?

– Скажешь, буду знать.

– Хотел сегодня, вот прямо сейчас, к тебе заехать, но времени свободного, будто назло… ни минуты! – голос в трубке вздохнул. – Один из моих знакомых попал в неприятную историю. Надо ему помочь…

– Скорая помощь – это по твоей, медицинской, части, – пошутил Стуков.

Профессор кашлянул, вроде бы замялся, словно раздумывал, как лучше начать изложение существа дела. Наконец заговорил:

– Понимаешь… Не хочу ручаться головой и давать легкомысленных заверений, но самым серьезным и убедительным образом прошу тебя помочь. Насколько мне известно, ты в курсе дела врача Айрапетова. Так вот, смею сообщить, что являюсь руководителем его научной работы и довольно хорошо знаю Игоря Владимировича не только как талантливого врача, но и как очень порядочного человека. Ради нашего с тобою многолетнего знакомства прошу поверить, что даю такую характеристику, не вступая в сделку со своей совестью.

– Вполне верю, Михаил Максимович. Что, Айрапетов жалуется на несправедливые действия уголовного розыска?

– Напротив, о вашей работе он самого высокого мнения.

– В чем же дело?

– Понимаешь, он рассказал мне о неприятности, в которую попал по воле нелепого случая.

– Ты на сто процентов уверен, что это именно нелепая случайность?

– Пусть не на все сто, но на девяносто девять!

– Иногда один процент бывает решающим.

– Согласен. Только в данном случае… Словом, Айрапетов не тот человек, чтобы сознательно связаться с преступниками. Помоги, пожалуйста, ему выпутаться из грязной истории. Надо спасти талантливого врача. Ведь вся следственная и судебная волокита может так сильно травмировать Игоря Владимировича, что он на какое-то время бросит научную работу.

– Каким же образом, любезный Михаил Максимович, можно помочь Айрапетову, если он, допустим, виновен в совершении преступления и должен по закону нести ответственность?

Профессор опять кашлянул, замялся.

– Я не допускаю мысли, что Игорь Владимирович виновен настолько, чтобы ему пришлось отвечать перед судом, и прошу не о том, чтобы обойти требования закона, а о том, чтобы ты самым тщательным образом разобрался в случившемся и помог доказать невиновность. Айрапетов хорошо разбирается в медицине, но не знает уголовных параграфов или статей, как они там у вас называются… По причине этого незнания может запутаться в дебрях уголовно-процессуальных положений.

– Перед тем, как передать собранные материалы в следственное отделение, каждый сотрудник уголовного розыска делает все возможное, чтобы двусмысленностей в этих материалах не было. Я – не исключение.