— Надеюсь, с той девочкой всё в порядке, — сказал Уилл. — Нам бы ни за что тебя не увести, если бы она тебя не разбудила. Она специально ходила к святому за этим порошком.

— С ней всё в порядке, — сказала Лира, — я же спросила алетиометр, вчера вечером. Она, правда, думает, что мы дьяволы. Она нас боится. Наверное, жалеет, что в это ввязалась, но у неё всё хорошо.

Они взобрались вверх вдоль водопада, наполнили фляжку Уилла и зашагали по плато к горному хребту, куда, как сказал Лире алетиометр, ушёл Йорек.

И начался долгий день утомительной ходьбы. Для Уилла это было нетрудно, но для Лиры сущее мучение: после долгого сна её тело ослабело и обмякло. Но она скорее вырвала бы свой себе язык, чем призналась, как ей плохо. Дрожа и прихрамывая, плотно сжав губы, она молча шла, старалась не отставать от Уилла. Лишь когда в полдень они присели передохнуть, она позволила себе хныкнуть, и то когда Уилл отошёл облегчиться.

Леди Салмакия сказала:

— Отдохни. В усталости нет ничего постыдного.

— Но я не хочу разочаровывать Уилла! Не хочу, чтобы он подумал, что я слабая и задерживаю его.

— Об этом он думает меньше всего.

— Вы не знаете, — грубо ответила Лира. — Вы знаете его не больше, чем меня.

— Я знаю, когда мне дерзят, — спокойно ответила леди. — Сделай, как я говорю, отдохни. Прибереги силы для дороги.

Лира была настроена бунтовать, но шпоры леди ярко поблёкивали в солнечном свете, и она промолчала.

Тем временем спутник леди, шевалье, открывал футляр рудного резонатора; любопытство Лиры взяло верх над обидой, и она стала наблюдать за ним. Прибор был похож на короткий карандашик из тусклого чёрно-серого камня на деревянной подставке. Шевалье провёл крошечным смычком, как у скрипача, по концу прибора, нажимая пальцами на разные точки его поверхности. Эти места не были помечены, так что казалось, что он прикасается к резонатору наугад, но по сосредоточенному выражению лица и уверенным, быстрым движениям Лира, что процесс этот требует столько же труда и мастерства, сколько чтение алетиометра.

Через несколько минут шпион положил смычок и вынул из футляра наушники, раковинки которых были не больше ногтя на мизинце Лиры, и крепко примотал провода, шедшие от них, к колкам на концах резонатора. Регулируя натяжение провода на колках, он, видимо, мог слышать ответ на своё послание.

— Как он работает? — спросила Лира, когда он закончил.

Тиалис взглянул на неё, как будто определяя, неподделен ли её интерес, а потом сказал:

— Ваши учёные, как вы их называете, экспериментальные теологи, должны знать о так называемом квантовом зацеплении. Это означает, что могут существовать две частицы с общими свойствами, и всё, что происходит с одной из них, одновременно происходит и с другой, как бы далеко он ни были друг от друга. Так вот, в нашем мире берут обычный кусок руды, зацепляют все его частицы, а потом разделяют надвое, так что обе части резонируют друг с другом. Вторая половинка этого резонатора находится у лорда Роука, нашего командира. Когда я играю смычком на этой половинке, другая точно воспроизводит звук, так мы и переговариваемся.