Мы, наконец, подъехали к дому, а я мысленно молилась, что все обошлось, и на дороге нам встретилось не так много машин. Я отстегнула ремень безопасности и натянула босоножки.

— Я не буду оправдываться перед тобой, Артем, но я никогда и ничего никому не сливала. Я слишком сильно любила работу и коллектив, чтоб так подло поступить, — я уже открыла дверь и собиралась выйти, но грубый голос остановил меня.

— Во вторник в десять утра я жду тебя на подписание договора. Не опаздывай, мой день расписан по минутам, будущая жена! — сказал Артём, сунув мне в руки пачку денег, после чего захлопнул перед моим носом дверь внедорожника и выехал со двора.

Одна скупая слеза скатилась по моей щеке, а я почувствовала себя так, будто меня с головы до ног облили помоями.

Я очень волновалась. Это был первый нестандартный договор в моей жизни. Да и вообще, что в нем должно быть прописано? Я медленно собиралась в офис, оттягивая неизбежное.

Тех денег, которые мне сунул Артем в тот злополучный день, хватило для погашения половины долга за коммунальные услуги. Я очень надеялась, что вскоре смогу рассчитаться со всеми долгами, хоть и меня слишком гложил выбранный мною способ. Но других вариантом не было. По крайней мере, я не смогла больше ничего придумать, вернее Лина. У меня тогда голова совсем не соображала, и если не моя лучшая подруга, то я и об этом варианте даже не подумала бы.

Спустя час я стояла под дверями здания, но не решалась войти. Здесь работали люди, с которыми я поддерживала связь после увольнения. Не хотелось бы, чтоб они видели меня, потому что начнутся расспросы о том, как у меня дела, где работаю, вышла ли замуж и тому подобные. А самым главным вопросом станет запрет моего доступа в корпорацию. Но даже я не понимаю, откуда у Данилова сведения о том, что я сливала наши сделки конкурентам. Мне еще предстояло выяснить этот вопрос, потому что я не хочу выглядеть в глазах бывших коллег и самого Артема лживой дрянью.

— Рита! — до боли знакомый голос окликнул меня, и я обернулась.

— Привет, Артём! — обернувшись, я заметила, что мужчина был в отличном настроении.

— Ну, здравствуй! Что не заходишь? На сегодня запрет снят, — Данилов окинул меня безразличным взглядом с головы до ног и вошел внутрь.

Я поспешила за ним для того, чтобы избежать ненужных расспросов своих коллег. Мы вошли в лифт, и не слишком маленькое пространство мгновенно оказалось крошечным. Как назло мы останавливались на каждом этаже, собирая сотрудников, которым именно в этот момент нужно было попасть наверх. И к шестому этажу лифт оказался набит битком, а я прижата спиной к Данилову. Я чувствовала его горячее дыхание на своей шее и плавилась от обжигающей близости. Эта поездка стала настоящей пыткой, потому что внутри меня все скрутилось в тугой узел, а низ живота заныл от легкого прикосновения Артема к моему плечу.

— Выбилась прядь, — шепнул мне на ухо, поправляя, отчего я вспыхнула еще сильней.

Я уже не могла дышать, хватала ртом воздух в надежде унять свои льющиеся через край ощущения, но к моему счастью, мы, наконец, приехали, и двери лифта открылись. Я глубоко вдохнула воздух и направилась в конференц-зал.