— ….что устроилась библиотекарем, — закончила за нее Ирина Матвеевна. — Знаю, знаю. Тут новости быстро разносятся. Выходит, твердо решила остаться?

— Да, решила, — Вера через силу отправила в рот кусочек пирога. Аппетита не было, но не обижать же человека, который для тебя старается.

На лицо Ирины Матвеевны набежала тень.

— Как тебе? Вкусно? — деланно оживленным тоном поинтересовалась она.

— В жизни не пробовала такой шарлотки, — искренне ответила Вера, понимая, что к теме ее пребывания в Корчах они еще вернутся.

— Кушай, моя дорогая. И еще отрезай, не стесняйся.

Несказанное повисло между ними. Стремясь быстрее расставить все точки над i, Вера брякнула, не успев до конца обдумать своего вопроса и решить, стоит ли спрашивать:

— Ирина Матвеевна, почему вы никогда не заходите ко мне домой? Только не говорите, что мне показалось! Вы и в первый день не прошли дальше сеней! Вы хоть когда-нибудь там были?

Улыбка сползла с лица Ирины Матвеевны, взгляд стал затравленным.

— Верочка, может, не стоит…

— Очень даже стоит, — резко перебила ее Вера и моментально устыдилась своего тона. — Извините. Простите меня, пожалуйста! Но поймите, мне нужно знать, видели ли вы там что-нибудь необычное!

— Зачем, милая? Ты сама меня убеждала, что это сплетни и домыслы! Голос пожилой женщины звучал расстроено, и Вере стало неловко.

— Я и сейчас так думаю, — безапелляционно заявила она. — Но мне не дает покоя одна вещь. Свету тоже что-то напугало, когда она зашла в дом. А ведь она впервые здесь оказалась и не могла знать, что про него болтают! И ее дочка увидела нечто. Поэтому я хочу знать: были вы там или нет?

— Хорошо, Верочка, — обреченно сказала Ирина Матвеевна, сознавая, что Вера так просто не отстанет, — если тебе так уж хочется знать… Я была в твоем доме. Всего один раз. И ты совершенно права, больше я туда ни за что не войду.

Вера стиснула зубы, ожидая продолжения.

— Это было, когда Игорь с семьей вернулся сюда. Валя часто забегала ко мне, но сама я к ним не ходила. Как-то не случалось: там маленький ребенок, молодая семья, зачем мешаться? Однажды я сильно поранила руку. Квасила капусту, разрезала вилок и проехалась ножом. Стою, кровища хлещет, чуть в обморок не падаю: не выношу вида крови. Замотала руку полотенцем, на улицу выбежала — Валя в калитку заходит. Увидела меня, к себе потащила, на кухню отвела, стала рану обрабатывать. Промыла, заклеила. Я собралась было уходить, а она говорит: «Ира, ты ведь у меня в первый раз! Посмотри хоть, как мы живем». И повела дом показывать. Почти все обошли, добрались до залы, слышим — на плите у нее зашипело. Она бегом на кухню, а я осталась.

Ирина Матвеевна замолчала. Взяла в руки чашку, подержала на весу и поставила обратно. Шумно, с усилием сглотнула, словно у нее болело горло, перевела дыхание.

— Не знаю, что тебе дальше рассказать, Верочка. Я сама не поняла, что произошло. Просто в один миг все вокруг стало другим. Сначала за окнами потемнело, хотя время было обеденное. А потом воздух изменился — стал сырым, туманным. И сама комната пропала. Меня вроде как подвесили в пустоте: ни пола под ногами, ни стен, ни потолка. Водянистая темень вокруг. Но словно бы живая, теплая. Она шевелилась, дышала, перекатывалась возле меня. Самое ужасное, я напрочь забыла, кто я такая. Зачем сюда пришла? Откуда? Как меня зовут? Пыталась кричать, но звук вылетал из горла и таял. Как будто кричишь под водой. Я оглядывалась, искала кого-нибудь, но повсюду — одно и то же. Это место было похоже… — она заколебалась, — похоже на чрево. Материнскую утробу. Так мне показалось.