— Она девчонка против меня, у меня руки-то — во! — Он тряс огромными кулачищами. — А я ее… Бляха, не мог сдержаться! Она скажет что-то, ну и … Дурной, когда пьяный! Трезвый никогда!.. Я ж люблю ее! Она знала, Наташ, знала! Терпела, прощала меня. Всегда прощала. Покричит, пообижается и простит. Всё меня «Витенька, Витенька»… А я, скотина, — бессвязно бормотал Витек и снова принимался плакать.

Вера никак не могла поверить, что Светы больше нет. Все ждала, что дверь вот-вот откроется, и войдет хозяйка этой крошечной квартирки. Казалось, только вчера они болтали за жизнь, тормошили Ксюшку, носились по магазинам, обсуждали соседей, моду, рецепты и сериальных героинь. А сегодня исхудавшая восковая Светка, строгая, далекая, красивая и чужая, лежит в гробу, поставленном на четыре табуретки. И Верины заботы ее больше не занимают.

Весь вечер приходили какие-то люди, смотрели в мертвое Светино лицо с маленькой складочкой у бровей, вздыхали, охали, всхлипывали, с любопытством украдкой глазели на Светкины вышивки, развешанные по стенам, шептались, гладили Свету по ногам (чтоб не являлась навещать), и уходили прочь. Не хотели задерживаться надолго: их ждали собственные дела. Уносить с собой чужое горе было не с руки — своего добра хватало. Светкина жизнь и сама Светка были бесстыдно выставлены напоказ, а люди все шли и шли, обсуждали и переговаривали, забирали еще одну частичку короткого Светкиного бытия.

В день похорон на раскаленное небо неожиданно набежали маленькие серые тучки, похожие на пушистые пуховые варежки, и пошел дождь. «Это хорошо, к добру!», — важно кивали старухи в толпе.

Когда гроб стали заколачивать, Вера окончательно поняла, что подруги больше нет. Отныне она будет находиться в другом, неведомом месте. Молотки стучали, и в этом бьющем по нервам грохочущем звуке было что-то бесповоротное и безвозвратное. Вере стало страшно. Страх лег на дно души холодным камнем. Давил, мучил, мешал дышать.

Вера долго сидела на кухне своего дома в Корчах. Совсем стемнело, но она не могла заставить себя встать и включить свет. Где-то далеко сверкал и переливался огнями большой город, стремительно летели, пронзая ночь светом фар, нарядные автомобили. Здесь, в деревне, было глухо и тихо. «Меня словно заживо похоронили. Вместе со Светкой».

Заиграла знакомая мелодия из «Титаника», на маленьком экранчике высветилось «Семен Серг».

— Добрый вечер, Вера Владимировна. Простите, что беспокою, хотел узнать, как вы уладили дела с предыдущей работой.

— Здравствуйте, Семен Сергеевич, — заторможено ответила Вера, — все в порядке, не волнуйтесь. Трудовую получила. В понедельник приду, напишу заявление, как договаривались.

Вера кое-как выкроила пару часов, чтобы сбегать в институт. Встречаться и говорить ни с кем не хотелось, но Гуля и Аня, конечно, были на месте. Узнав, что случилось, они дружно повздыхали над ранней Светкиной смертью, поджали губы, покачали головами, как требовали приличия. Увольнением Веры обе, кажется, искренне огорчились. Удивились, с чего это вдруг? Пообещали друг другу не пропадать, созваниваться и видеться, прекрасно понимая, что это их последняя встреча. Помимо работы, девушек ничто не связывало. А не будет совместного труда, корпоративов и обедов, и говорить станет не о чем.