Страдания не сделали его эгоистом. Он любил людей, и люди любили его. В нем не было горечи и озлобленности. Его политическая карьера складывалась непросто, но даже это не озлобило его. Ричард Кобден всегда думал о людях. Он глубоко сострадал фермерам, которые, как и его отец, всегда могли потерять все, что имели. Сострадание Кобдена к людям заставило его бороться за отмену несправедливых «Зерновых законов», из-за которых множество фермеров было обречено на нищету и голод.
«Зерновые законы» были приняты в 1815 году, когда после наполеоновских войн Англия находилась на грани голода. Хлеб был великой ценностью. Пекари не имели права продавать хлеб раньше чем через двадцать четыре часа после испечения. Черствый хлеб люди ели в меньших количествах. Наказание за нарушение этого закона было жестоким. Пекарей штрафовали не меньше чем на пять фунтов, к тому же им приходилось оплачивать судебные издержки. В детстве Ричард Кобден видел, как отчаявшиеся голодные бедняки приходили в Данфорд и просили милостыню или объедки с кухни. Но его собственная семья была настолько бедна, что не могла поделиться даже этим.
Процветали только крупные фермеры и землевладельцы. Они зорко следили за тем, чтобы цена на зерно в хорошие времена была не ниже, чем во времена плохие. Землевладельцы, желавшие удерживать цены на прежнем уровне, составляли в парламенте большинство, поэтому «Зерновые законы» продолжали сохраняться. Логика была простой: установить непомерно высокие пошлины на ввоз зерна из-за границы, тогда поставки в Англию сократятся, а цены искусственно поднимутся. Действие «Зерновых законов» было настоящей катастрофой для простых рабочих. В Лондоне и других частях страны то и дело вспыхивали бунты. Закон оставался в силе до 1846 года, когда Кобден начал бороться за его отмену.
Ричард Кобден пользовался огромным уважением и на родине, и за границей. Когда он впервые приехал в Америку, ему предложили остановиться в Белом доме. Его глубоко уважала знаменитая писательница Гарриет Бичер-Стоу. Она навестила его в Данфорде в 1853 году, и они обсуждали важность «выращивания хлопка свободными людьми». Спустя год Бичер-Стоу написала эссе, в котором описывала Кобдена как стройного невысокого мужчину, обладающего «великолепными манерами и открытой, очаровательной улыбкой». Кобден был знаком практически со всеми влиятельными политиками Англии, включая сэра Роберта Пила, отца английской полиции, который противостоял будущему зятю Кобдена, Джеку Потрошителю, и проиграл.
Ричард Кобден был предан собственной семье. Он обожал своих дочерей. Единственный сын Кобдена, Ричард Брукс, умер в возрасте пятнадцати лет в 1856 году. Он учился в пансионе возле Гейдельберга, был здоров, шаловлив и весел. Его все любили. Он стал лучшим другом матери и ее поддержкой во время частых отсутствий отца.
Эллен тоже обожала своего старшего брата. «Посылаю тебе свой локон, чтобы ты иногда думал о той, кто очень сильно тебя любит, — написала она ему в пансион. — Напиши мне побыстрее, чтобы я знала, когда смогу увидеть тебя снова». Любовь была взаимной и очень сильной. «Я привезу тебе подарки, — пишет Ричард младшей сестре. — И постараюсь раздобыть для тебя маленького котенка».